Два мужа для ведьмы

"Это что же, — подумала я, — внучатый племянник моего покойного мужа, настолько же пылок и ненасытен в постели, как и он? Тот забавлялся со служанками, щадя меня, а этот? Виконт Рауль еще молод и неопытен, но я не могу поверить, что до сих пор он девственник. И если я выйду за него замуж, не придется ли мне жить с ним, как и с покойным Экбертом — быть замученной постоянными приставаниями, или же делить его с другими женщинами, специально подбирать служанок?"

Это была та еще задача, пренеприятнейшее открытие: темперамент моего будущего мужа был ужасающе велик, к тому же его нравы — вольнолюбивы и необузданные, и это сулило мне немалые хлопоты.

"И что, придется снова возобновлять традицию пользования деревенских девушек перед тем, как они пойдут к венцу?" — думала я, все больше и больше возбуждаясь сама — как-никак, а мужчины у меня тоже не было давно.

— "Но ты же ведьма", — прозвучавший в голове голос заставил меня вздрогнуть.

— "Ты, что ли, Эйфелль?" — мысленно спросила я.

— "Ну да, хозяйка".

— "И как там мыши? Всех выловил?" — пошутила я.

— "Я о том, что в ваших силах сделать так, чтобы мужчина стал поспокойней, — промурлыкал кот. — В следующий раз спросите об этом книгу".

— "А и правда, спасибо тебе, — обрадовалась я. — И как же я сразу не додумалась? Покойный Экберт был уже сформировавшимся мужчиной, а этот… Рауль, он же еще молод, и я смогу с ним управиться".

— "Конечно же сможете, госпожа", — ответил кот.

— "А что сейчас?" — ощущая на своих щиколотках трепещущие пальцы Рауля, понимая, что он может переживать в эти минуты, спросила я.

— "Да вы же ведьма, вам и решать".

— "Поняла…"

А в следующую минуту, глядя прямо в устремленные на меня, пылающие огнем страсти глаза любимого, ощущая прилив сил от волшебного напитка, я прошептала:

— Хорошо… Я согласна встретиться с вами сегодня ночью…

* * *

И вот, как только сумерки за окнами сгустились настолько, что даже те многочисленные свечи и светильники, горящие повсюду в замке, не могли достаточно развеять тьму, приказав наполнить ванну душистым отваром из трав, я сбросила из себя всю одежду и погрузилась в воду. Растянувшись по дну и блаженно закрыв глаза, я опиралась локтями на мраморные бортики, шевеля пальцами. Это создавало некоторое движение воды, еле ощутимыми волнами касающееся мне между ног. Но отчего-то в этот вечер все мои ощущения были обострены настолько, что мне казалось, как будто бы мощные струи водопада ударяются в мое женское естество, производя в нем бурю.

Не в силах удержать внезапно возникший порыв чувственности, я вытянулась под водой еще больше, закусив нижнюю губу, чтобы не застонать.

— Вам плохо, госпожа баронесса? — встревоженно спросила стоящая возле меня и следящая за моим купанием Леонида.

— Я сама не знаю, что со мной… — выдохнула я, открыв глаза. Взгляд мой устремился на огромное панно, висящее как раз напротив. На нем была изображена вакханка, лежащая в объятиях сатира. И он, и она были совершенно голыми, и только пышные листья винограда и тяжелые медовые гроздья прикрывали интимные места. Но все равно, даже из-под зелени и тени можно было при желании рассмотреть силуэты гениталий. Как-то раньше я не обращала внимания на эту картину, все время висящую у меня перед глазами, а вот сегодня каждая линия, каждый изгиб призрачных тел напоминал мне живых.

— Может быть, вам необходим массаж?

— Думаю, да…

— Эй, Катарина, — громко позвала камеристка, и в комнату тут же вбежала грузная и дородная женщина, пышущая здоровьем.

— Ты из Веселково? — неизвестно зачем спросила ее я.

— Да, госпожа баронесса, оттуда…

— А сколько тебе лет, Катя?

— Сорок два…

— И ты была любовницей моего покойного мужа?

— Была, — ни мало не смущаясь, глядя прямо мне в глаза ответила служанка.

— И что, тебе было хорошо в постели с бароном Экбертом?

— О да, — ухмыльнулась та, а ее бесстыжие губы распылись в довольно-таки слащавой улыбке, — покойный господин барон умели удовлетворить женщину…

— Да что ты говоришь, — возмутилась я. — Я же его жена, а ты…

— А что тут такого? — хмыкнула Катарина. — Это все природа, против нее не попрешь. И вот теперь, когда нашего благодетеля нет больше в живых… эх, тяжело-то как без мужика…

— Ты что же, не замужем?

— Нет. Как и вы, я вдова, — вздохнула черноволосая и черноглазая все еще красавица, румяная и полная, словно налитая ягода. Запустив руки в теплый отвар, в котором я лежала, женщина принялась умело разминать мои мышцы, отыскивая и нажимая невидимые мне зажимы. — И вам, вижу, тоже приходится несладко, вот как напряжены.

— Да, что-то со мной не то, — отдавшись в ее руки, я попробовала расслабиться.

— Вам-то что, госпожа, — "Ох и распустила же я своих служанок, что они позволяют со мной так фамильярничать", — вы вот скоро снова выйдете замуж, и будет у вас мужчина, сразу станет легче, поверьте мне, — все щебетала массажистка, — а я? Так и придется сгинуть в нестерпимых муках, потому как новый хозяин слишком для меня молод, и даже не взглянет в мою сторону, не то что позвать в постель…