Два мужа для ведьмы

Всю дорогу, когда летела обратно, я только то и делала, что елозила по ее древку, стараясь хоть как-то унять нестерпимый зуд, что мучил меня. Несколько раз, забывшись, я переворачивалась вниз головой и летела так, цепляясь распущенными волосами за кончики высоких деревьев. Мимо меня проносились птицы, я прорывалась сквозь тучи и выныривала из них совершенно мокрая. Наконец, поняв, как могу охладиться, я направила древко метлы вниз, лишь завидев русло реки. На восходе начинало сереть, и над гладью воды подымался холодный туман, в него-то я и окунулась, ощутив временное облегчение. В ближайшей деревеньке в каком-то доме зажегся огонь, я услышала, как запел петух, и тут же ужасная боль пронзила всю меня, словно кто-то больно ударил множеством прутьев по всему моему телу, живьем сдирая кожу. В ответ я неистово закричала, со всех сил дернула ногами, словно подгоняя лошадь — и в мгновение ока оказалась в своей избушке.

Наспех помывшись, я заплела волосы, одела костюм и, прыгнув на лошадь, помчалась обратно к замку. Конечно же, все это я проделала с амулетом, заброшенным мне на спину (и я, и лошадь становились совершенно невидимыми, хоть звук копыт можно было услышать — но кто его услышит в столь ранний час?).

* * *

— Дорогой виконт, — зевая за завтраком, я держалась из последних сил, потому что мне нужно было сообщить ему о своем решении поехать к маменьке. — Я решила, что мне нужно съездить к маменьке, чтобы поговорить.

— Конечно же, — с тревогой вглядываясь в мое лицо, на котором слишком явственно читались следы недосыпа, ответил Рауль. — Я тоже поеду с вами.

— Хотя… Может быть, мне просто пригласить их на свадьбу открыткой?

— Хорошо, как скажете. Давайте назначим день, чтобы я тоже послал приглашение своим родным.

— Вот только… У меня там с мамой небольшая проблема, — замялась я, решая, нужно ли мне сообщать будущему мужу о странном поведении Сержа, — жениха и, возможно, моего будущего отчима.

— И какая?

— Впрочем, возможно, все не совсем так, и я не так поняла…

— Тогда нам необходимо поехать.

— Я подумаю.

* * *

А в среду, как обычно, я снова оседлала лошадь. Перебросив кулон назад, вскочила в седло и унеслась в сторону леса.

В избушке, приготовив отвар, я принялась плести оберег для будущей роженицы, у которой подряд умерло трое детей. За ним должен был прийти ее муж, поэтому я не сильно удивилась, когда в дверь постучались.

— Сейчас открою, минуточку, — громко сказала я, продевая тонкий березовый прутик в последнее плетение, которым завершала процесс. А еще мне нужно было прикрепить хитросплетение к бечевке, чтобы оберег можно было носить на шее.

Но стук становился все настойчивей, что я даже разозлилась.

— Иду, — воскликнула я, на ходу заканчивая работу и удивляясь тому, что кто-то посмел настолько нахально себя вести. — Уже открываю.

Но едва я отбросила щеколду и ступила на порог, возглас удивления вырвался из моих губ. За ними стоял все тот же старик в своем длинном и слишком богатом зеленом плаще, глаза его хищно сверкали.

— Серж?.. — узнав этот взгляд, который, после происшествия в дороге, я не могла бы спутать ни с чьим иным, я попятилась назад.

— Что, ты узнала меня? — отбрасывая с головы не нужный теперь капюшон и выравнивая спину, Ковальский стремительно пошел на меня, заставив пятиться все дальше.

Наконец, я уперлась спиной в стол.

— Узнала… — стараясь действовать незаметно, я запрокинула одну руку назад, нащупывая книгу, вторую прислонила к груди, хватаясь за кулон, мысленно прося помощи у фамильяров.

Но она мне не понадобилась, я смогла действовать сама. Потому что как только злодей замешкался, решая, что же делать дальше (он был уличен, раскрыт), я резко схватила книгу, и, открыв перед собой, начала громко читать из нее все то, что появилось на странице, в то же время сжимая ведьмовской амулет, который стал настолько горячим что я, наверное, могла получить ожег. Но я не выпускала из рук подвески, продолжая выкрикивать в воздух, сделавшийся вдруг густым и мутным, сильнейшие слова и фразы, способные изменять пространство и преобразовывать энергетические субстанции, очищая и приводя в свой исконный порядок то, чтобы было заведомо нарушено, извращено кем-то.

И тут произошло нечто страшное, если бы я не была ведьмой, то могла бы и умереть от страха: все тело Сержа затряслось, черты лица исказились до неузнаваемости, рот широко открылся, словно для крика, но оттуда, вместо звуков, вдруг вырвалась черная струйка пара, потом его стало больше, и еще больше… Я вынуждена была выбежать вон из дома и, стоя на улице, во всю глотку орать заклинания, так как огромная черная туча постепенно вылезала наружу из дверей. В один момент, когда мне показалось, что силы оставили меня совершенно, я прокричала последние непонятные для меня слова — и тут же с ужасным воем и визгом туча умчалась в небо, вокруг же воцарилась необычная тишина, так что звенели перепонки в ушах. Рухнув на траву, я разразилась горькими и безудержными слезами.