Два ракурса времени в истории Ричарда III

14 апреля 1471 года, в четыре утра обе армии приготовились к битве. Как и предполагал Ричард, в то утро над полем стоял густой туман, поэтому войска Ланкастеров не могли вступить с йоркистами в ближний бой: обнаружить противника им так и не удалось. (Из‑за того, что обе армии были сильно смещены относительно друг друга, Ланкастеры их попросту потеряли.) Йоркисты ничем не выдали своего нового местоположения. На их стрельбу ответными залпами не отвечали и на предполагаемом месте тоже не оказались, потому что подошли максимально близко к тылам левого фланга Ланкастеров, чтобы внезапно их атаковать и на этом выиграть время (см. план 1.). Ланкастерам же они подставили тыл своего левого фланга, которым командовал лорд Уильям Гастингс.

Поэтому сражение открыли ланкастерские артиллеристы и лучники, отстреливаясь в никуда, отчего поле боя заволокло дымом ещё больше, а видимость вообще приблизилась к нулю. Но в силу этих причин обеим армиям предоставлялась возможность, воспользовавшись туманом, силами правого фланга пройти к левому флангу противника (Если, конечно, найдут дорогу). Йоркисты знали местоположение Ланкастеров и сидели у них буквально под боком, Ланкастеры по — прежнему не имели представления о расположении войск йоркистов.

Считается, что Ланкастеры первыми воспользовались тем преимуществом, которое дало это относительное смещение армий (хотя никакого преимущества они в этом не видели, поскольку действовать им приходилось в слепую). И тем не менее, граф Оксфорд, которому надоела эта игра в прятки, вышел со всем своим (правым) флангом на поиски левого фланга Йоркистов. Но, как увидим из дальнейших событий, этот манёвр был предусмотрен йоркистами (и чётко планирован Ричардом) в расчёте на то, чтобы спровоцировать графа Оксфорда на атаку, а затем вывести его из боя. Ловушка сработала: чуть только войска графа Оксфорда, ударили в тыл фланга Гастингса, как оттуда, словно конфетти из хлопушки, во все стороны, врассыпную, рванули йоркисты с криками: «Ланкастер победил!», «Победа досталась Ланкастеру!» и помчались, кто куда, — кто к Барнету побежал, а некоторые из них развили такую прыть, что, как описывают тюдоровские хронисты, добежали аж до самого Лондона (19 км), где в цветах и красках рассказали о поражении Эдуарда и о полной победе Ланкастеров. Отряд Оксфорда втянулся в это преследование и, увлекаемый убега;;ющими врассыпную Йоркистами, стал рассредоточился по сельской местности. Потеряв их из виду (больно шибко припустили) и поверив (с их слов) в полную и безусловную победу Ланкастера, солдаты Оксфорда стали рыскать по окрестным деревням и заниматься грабежом и разбоем (первым делом налетели на Барнет). Граф Оксфорд, призывая к порядку, гонялся за ними по всей округе и в Барнете, наконец, сумел собрать около 800 солдат, с которыми и вернулся на поле боя.

Из‑за густого тумана видимость была минимальной, но йоркисты неплохо ориентировались на местности. (Им, северянам, было не привыкать сражаться в такую погоду!) Ричард Глостер время своей атаки спланировал максимально точно и эффективно (+б.и.2), тем более, что и место для этого было заранее подготовлено и максимально приближено. Воспользовавшись туманом (и отсутствием графа Оксфорда), он беспрепятственно прошёл в тыл Ланкастерам, где стояли позиции Уорвика, и, развив максимальную скорость, обрушился мощным ударом на их левый фланг, смял его и сокрушил. Стремительная атака Ричарда сбила весь боевой порядок ланкастерцев. Отчаявшись взять ситуацию под контроль, граф Эксетер, стал панически отступать, готовясь перейти в бегство. Стремясь спасти положение, Уорвик направил одну из резервных частей на левый фланг, на помощь Эксетеру, а другую часть послал в центр боя, где началась уже новая заварушка, потому, что Эдуард и Ричард — эти два активатора — два мощных СТРАТЕГА — ЭКСТРАВЕРТА гамма — квадры, — способные улавливать мысли друг друга на расстоянии, одновременно ударили в центр ланкастерской армии, предупреждая действия Уорвика.

А туман, тем временем, окончательно поглотил графа Оксфорда вместе с его восьмьюстами воинов. Проплутав в тумане огромное количество времени, потерянный граф Оксфорд наконец обнаружился и прибыл в расположение союзных войск со своим отрядом. В качестве эмблемы на знамени графа Оксфорда сияла его фамильная серебряная звезда, которая в густом тумане выглядела так же эффектно, как и солнце, на знамёнах Йорка и по этой причине была спутана его союзниками с эмблемой йоркистов.

Ланкастерские лучники, нацелившись на звезду графа Оксфорда, ударили градом стрел по своим же войскам. Дико ощерившись, утыканные стрелами, словно ёжики, граф Оксфорд и его люди снова нырнули в туман и с криком: «Измена! Измена!» покинули поле битвы. Их крики были услышаны сподвижниками, и известие об измене вихрем облетело войска Ланкастеров, вселяя ужас и панику в сердца солдат.