Два рейда

— Если ты забрал нас в плен, то возьми и это, — сказал тот, которому Уткин оставлял коня, при этом он снял с пояса пистолет, вынул из карманов две гранаты и протянул партизану. Его примеру последовал и второй.

— Если хочешь знать, мы сами давно собираемся идти к партизанам, но боимся — расстреляют… Да пусть лучше свои прикончат, чем носить позорную кличку бандита, — пояснил пленный.

Это было сказано с таким чувством, что Уткин поверил в искренность слов и поехал в том направлении, куда парни советовали. Через час вошли в село, где остановились партизаны.

На допросе парни рассказали, что партизанские листовки заставили их подумать о своем месте в общей борьбе. Многие обманутые крестьяне хотят перейти на сторону партизан, но боятся: запуганы националистами.

Это означало: лед тронулся. Но мы понимали, что предстоит еще длительная и упорная работа по разоблачению неприглядной роли украинских буржуазных националистов, с тем чтобы рассеять туман их лживой пропаганды, которой они одурачили часть украинского народа.

«Лесные черти»

Мы понимали, что в борьбе с украинскими буржуазными националистами нельзя ограничиваться одними лишь листовками и агитацией. В их руках имелись еще достаточно сильные военные формирования. Для их ликвидации нужны были более действенные, активные меры.

В последнее время в захваченных документах, в показаниях пленных и перебежчиков все чаще упоминалось о школе «лесных чертей».

— Эта школа — бревно в глазу. Надо заняться «лесными чертями» и покончить с ними раз и навсегда, — сказал Вершигора.

Однако выполнить этот замысел оказалось не так просто. Сложность заключалась в том, что никто толком не знал, где располагается эта школа. О ее размещении знали далеко не все бандеровские командиры.

На поиски «лесных чертей» мы выслали десятки разведывательных групп. Выяснилось, что в Свинарских лесах расположёны склады, штаб и охранные подразделения. Проникнуть в глубь леса никак не удавалось.

— Чего тут голову ломать! Прочесать лес всем соединением и делу конец, — предложил командир кавалерийского эскадрона Ленкин.

— Пустая затея. Спугнем только. Перекочуют в другой район. А чтобы окружить весь лесной массив — не хватит трех таких соединений, как наше, — сказал Вершигора. — Действовать надо наверняк.

Решение вопроса пришло неожиданно. Как-то в разговоре с начальником штаба Вершигора вспомнил о группе армян, которых привел Берсенев.

— Вася, ты их не спрашивал о «лесных чертях»? — спросил командир.

— Как-то не пришло в голову, — ответил начальник штаба. — Думаете, им известно?

— Должны знать. Ведь с ними националисты заигрывали, пытались привлечь на свою сторону, — сказал Петр Петрович. — Они здесь давно. Не могут не знать. В противном случае, какие же они вояки! Вызывай Арутюнова…

Скоро пришел Арутюнов. Выяснилось — обстановку он знает хорошо.

— Нам даже удалось установить связь с одним из бандеровских инструкторов, — сказал Серго.

— Кто он, этот инструктор? — спросил Вершигора.

— Некто Семенюк, работает военспецем в офицерской школе.

— В офицерской школе? — подскочил за столом Петр Петрович. — Так какого же дьявола ты до сих пор молчал?! Ведь это школа «лесных чертей»!

— Видимо, она. Но меня никто не спрашивал, — ответил Арутюнов, удивленный такой реакцией Вершигоры.

— Сам должен был доложить. Мы загоняли своих разведчиков в поисках школы, а он, видите ли, ждет, когда его спросят! Садись, рассказывай все, что знаешь об этой школе, где она находится, — сказал Вершигора.

— Да я, собственно, больше о ней ничего не знаю. Слышал, что есть такая…

— Не густо же, братец, — разочарованно проговорил Петр Петрович.

— Это можно будет узнать через Семенюка, — подсказал Арутюнов.

— А на него можно положиться? Кто он такой?

— Бывший командир Красной Армии. Был в плену у немцев. Бежал и попал к националистам…

— Но вы-то ручаетесь за него? — добивался Вершигора прямого ответа.

Арутюнов долго не отвечал, обдумывал что-то. Наконец проговорил:

— Как я могу за него ручаться? Я его мало знаю.

— Как с ним связаться?

— Семенюк иногда заглядывает на хутор к дивчине. Там можно перехватить, — сказал Серго.

Выполнение этой задачи поручили Саше Ленкину.

Через два дня перед командиром соединения по стойке «смирно» вытянулся невысокий, еще молодой человек.

— Так вы и есть тот самый Семенюк, который работает в школе военспецем? — спросил Вершигора.

— Так точно, товарищ подполковник, — бойко ответил Семенюк.

— Вы знаете, что от вас требуется?

— Догадываюсь.

— Поможете?

— По долгу службы.

— Как это понимать?

— В прямом смысле. Я старший лейтенант Красной Армии. Раненым попал в плен к немцам. Бежал. На Волыни встретился с группой вооруженных. Они назвались партизанами. Я обрадовался и пошел с ними. Оказалось — бандеровцы. Тогда я только первый раз узнал, что такие есть. Дознались, что я командир, да я этого и не скрывал, и оставили инструктором в школе.

— Почему же вы не перебежали к партизанам?

— Все время находился под строгим надзором. Одного никуда не отпускали.

— А сейчас как?