Два с половиной человека

Непродолжительная дыхательная гимнастика, которой меня обучала доула, действует успокаивающе, я расслабляюсь, и напряжение отступает.

Кряхтя и перекатываясь с боку на бок, я кое-как сползаю с кровати и иду до кухни.

А там уже вовсю кашеварит тётя Нюра. Кажется, эта неугомонная старушка решила во что бы то ни стало раскормить меня до размеров рубенсовской женщины. Не меня, конечно. Но лишние килограммы достаются именно мне!

– Доброе утро, Маргариточка, – с тёплой улыбкой приветствует меня женщина. – А я вам с утра блинчиков напекла, с разными начинками. Ты какие больше любишь?

Те, которые не полнят, – хочется ответить мне, но я прикусываю язык.

– Я попробую разные, спасибо большое.

Устраиваюсь за столом, тянусь за свёрнутым трубочкой блинчиком с чем-то, что наверняка придётся по вкусу моей маленькой непоседе, и снова вынуждена задержать дыхание от нового спазма. Сегодня я чувствую себя хуже, чем вчера или на днях. И дело не только в каменеющем периодическими вспышками животе и отсутствии аппетита. Ярослав не приехал, хотя сегодня суббота. А я так его ждала! Надеялась, что проснусь рядом с ним, почувствую его тепло и силу и смогу наконец расслабиться ненадолго. Рядом с ним и мой малыш словно расслабляется и перестаёт выписывать кульбиты. Сплошные плюсы. Были. Пока мы были вместе. А сейчас мы обе только и ждём, когда же наш мужчина вернётся к нам.

– Ярослав не звонил? – как бы между прочим интересуюсь у тёти Нюры, и она едва заметно хмурится.

– Звонил, сегодня навестит. Вчера закрутился, не смог приехать. Так и знала, что эта… – старушка осекается.

– Эта..?

– Не важно, – отмахивается женщина, но мне важно.

– Тёть Нюр, ну вы же знаете, что мне волноваться нельзя, а? – жалобно протягиваю я, и она смягчается:

– Да не волнуйся ты. Мужик с тебя пылинки сдувает, сразу видно же, что любит. А это так, ляпнула, не подумав, старуха. Не обращай внимания!

– Это его бывшая жена, да? – спрашиваю у неё, содрогаясь. Некстати вспоминается шум по дому, когда Ярослав отвлекал эту женщину.

Ревность вспыхивает внутри меня, и ребёнок откликается хорошим таким пиночком. Ох!

– А что жена? Жена, вон, десять лет тянула кота за хвост. Ярик ребёнка хотел, а она карьеру строила. А теперь у него ты есть такая хорошенькая и малышка будет замечательная, уверена, будет на него похожа как две капли воды. Уж не обижайся, ты, конечно, Маргариточка, красавица писаная, но и Ярик у меня хоть куда. У меня своих детей нет, а племянник мне вместо сына… – Женщина пускается в воспоминания, а я сижу, борясь с внутренним волнением. На кого будет похожа моя дочь?! – Но, конечно, главное, чтобы был счастливый. А ребёночек, на кого бы ни был похож, главное, здоровый. А там воспитаем!

– Ага, – рассеянно отвечаю ей, и старушка садится рядом.

– Не расстраивайся, главное, и просто прими, что Ангелина всегда была и будет в его жизни. Такой он человек, своих не бросает. Но на подлость, на измену никогда не пойдёт. Он с ней если и проводит время, то только потому, что того требует дело. Но разумом он не дрогнет, как на женщину на неё не глянет. Власова Ангелина ему не чужой человек, всегда такой останется, но вы теперь его семья, то, чего он всегда хотел, к чему стремился.

– Не знаю, – протягиваю задумчиво. – Вдруг решит, что это не совсем то, чего хотел?

– Ну, коли, любовь пройдёт, так тому и быть, но дочку Ярослав никогда не бросит, как и её мать. Поддержать сможет. Он так воспитан.

Я с трудом проглатываю горький ком. Своего ребёнка он, может, и не бросит, а мой нужен ли ему? Сам мужчина уверяет, что нужен, но что если я права и дело действительно в завещании? В чёртовых бумагах и деньгах?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍После завтрака я сажусь в глубокое кресло у окна большой комнаты и смотрю на улицу сквозь кружевные занавески. Погода хмурится под стать моему настроению. Зато малышка затихает. И совсем скоро я понимаю почему. Она словно чувствует его приближение.

Калитка открывается, Ярослав лихо расправляется с воротами, загоняет машину во двор и идёт по направлению к дому с двумя увесистыми пакетами. Я поднимаюсь и ползу к двери. Перекатываюсь. Колобок, ей-богу! Завидев меня, мужчина медленно опускает пакеты на пол и тут же сгребает в охапку моё тело. И целует. Жадно и ненасытно. Отрывает как пушинку от пола и стискивает своими ручищами.

– Ну как ты тут, матрёшка?

– Всё в порядке.

– Пузожитель?

– Скучает, – хмыкаю в ответ, и Ярослав довольно усмехается, накрывая живот ладонью.

– Ты была послушной девочкой? – воркует он вроде бы с ней, но смотрит с лукавым прищуром на меня.

– Послушной, – часто киваю, улыбаясь во весь рот.

– Молодец, – хвалит он. – А я подарок привёз. Заехал в магазин за продуктами и просто не смог устоять, проходя мимо детского отдела.