Два секрета для бывшего (СИ)

Герман, Елизавета Сергеевна и пара охранников разговаривают с двумя полицейскими. Я бегу к ним, чтобы попросить Германа вызвать скорую, и тут эта жуткая тетка произносит:

— А вот и Екатерина! Сама мне призналась сегодня что то на ребенка подушку положит, то отравить собирается. А я переживаю за ребенка. Это не игрушки!

— Так вот что! — и тут я понимаю весь ужас ситуации. Она… Она его отравила? Пюре? Оно не испорчено! В него что-то добавили! Господи! — Котя! Ему срочно, срочно надо скорую!

Я ору наверно на весь дом. Герман тут же вытаскивает телефон, а один из полицейских произносит:

— Екатерина, нам нужно с вами побеседовать… Ребенка сейчас заберут на обследование, за него не беспокойтесь. А мы с вами проедем в отделение и побеседуем.

Глава 19. Герман

Глава 19. Герман

Катю мне жалко. Я вижу как она переживает за Мишу. Нет, все-таки она хорошая мать… Я в этом уверен. Потому что… Наверно потому что я видел и плохих матерей тоже. А Катя… И почему она мне изменяла?

Желание прижать ее к себе возникло не только из-за жалости… Мне вдруг захотелось прикоснуться к ней. Глядя на Катины печальные глаза, на дрожащие губы… Я бы их покрыл поцелуями! Как же меня к ней тянет! И хотя я понимаю, что Катя способна на предательство… Выглядит она самой чистой на свете! И почему все так в мире обманчиво? Особенно женщины.

Однако сидеть в комнате вечно тоже нельзя. Меня ждут дела в офисе. Я спускаюсь на первый этаж, и в холле… Вижу наряд полиции. Это как минимум странно. Оба охранника тут же, а моя мать… Она им что-то горячо рассказывает.

И от ее слов у меня буквально падает челюсть. С ее слов Катя хочет убить Костю! Это что, шутка такая? Катя не похожа на детоубийцу, к тому же, если бы она считала рождение детей ошибкой, она бы попросту оставила их в роддоме. Но даже если Катя девушка кровожадная, то зачем суетиться вокруг Миши? Можно дать ему тихо умереть, сетуя на плохую медицину! А она понеслась ко мне, и ведь добилась своего! Ребенка готовят к операции, поэтому жить он будет. Так что если и был бы технический смысл кого-то уморить, то скорее больного, а не здорового.

Все эти мысли проносятся в моей голове буквально за несколько секунд.

— Мам, что-то ты не то говоришь, — хочу взять ее под локоть, чтобы отвести в сторону, но она грубовато меня отталкивает.

— Не надо! Вот не надо! — рявкает, а я перевожу взгляд на наряд полиции:

— Вас Елизавета Сергеевна вызвала?

— Она самая.

— Это ошибка. Моя мама большая выдумщица, — улыбаюсь, — Мой адвокат вам напишет объяснительную, в случае необходимости мы заплатим штраф за ложный вызов.

Только этого цирка не хватало в моем доме! Я даже не собираюсь всерьез обсуждать что Катя способна навредить своему сыну. А уж чтобы тут проводили расследование. Мне это вообще не надо! Полицейские между тем стоят в растерянности. По факту я понимаю, что им хочется вернуться обратно в отделение чай пить. Но ребенок… И в эту секунду я вижу бегущую к нам Катю. Мама реагирует бурно, начиная по двадцатому кругу рассказывать свои небылицы:

— А вот и Екатерина! Сама мне призналась сегодня что то на ребенка подушку положит, то отравить собирается. А я переживаю за мальчика. Это не игрушки!

Однако я ее не слушаю. Видя испуганное, посеревшее лицо Кати, я осознаю, что пока я тут пробыл всего ничего, что-то случилось. Что-то страшное.

— Котя! Ему срочно, срочно надо скорую! — кричит Катя, а я тут же хватаю телефон чтобы вызвать врачей. Что же происходит? Твою мать! Я сам чувствую панику! А эти двое в погонах, видимо совершенно не понимая ситуации, бубнят чушь про «давайте пройдемте»!

— Тихо! — ору, — Катя, что говорить врачам?

— От… Отравление, — отвечает, заикаясь и плача. У самой руки дрожат, подбородок аж подскакивает.

— Признаки?

— Температура… Котя горячий — по ее щекам катятся слезы, — И пюре овощное, странный вкус…

— Понял.

Моя мама смотрит то на меня, то на Катю, и я понимаю, что ее совершенно не волнует что с ребенком. Она как будто довольна ситуацией. Но ведь такого быть не может! Ни одна женщина не будет радоваться болезни младенца! Это ненормально! Но даже у полицейских в глазах появляется ужас, когда они понимают, что жизнь маленького мальчика и правда может быть в опасности!

Между тем оператор берет трубку, и я сбивчиво объясняю ситуацию и диктую адрес.

— Скорая приедет в самое ближайшее время.

Оператор кладет трубку, и на мой телефон через несколько секунд приходит сообщение что машина уже выехала. Я поворачиваюсь к рыдающей Кате и понимаю что дело плохо. Полицейские не хотят ее отпускать! То есть там Костя один, еще неизвестно что с ним… Бред какой-то!

— Вы можете быть свободны, — киваю стражам порядка, но куда там!

— Герман Александрович, боюсь мы без госпожи Костровой не уедем…

— Ребенок там один, вы что? Пусть вернется к нему! — это уже начинает раздражать. Что они себе вообще позволяют!

— А если она его отравила?