Два сердца Дио

— Держись. — Март помчался дальше по коридору, в считаные секунды миновал три лестничных пролета и вломился в лабораторию Тесака. В нос ударил знакомый запах лекарств.

— Сделай что-нибудь, — сказал Март, бережно кладя Дио на операционный стол.

Одним точным движением Тесак разрезал пропитавшуюся кровью рубашку. Холодные пальцы в металлических наперстках датчиков прошлись по обнаженной груди.

— Сердце, — сказал Тесак. — Я не могу ничего сделать. Он умрет, как только я вытащу болт.

— Где он? — Дверь хлопнула, ударившись о стену. Дио узнал Флегонта. В голос схармата вернулись истеричные нотки. — Убейте его!

— Лек убьет тебя сам, если с ним хоть что-то случится! — Схватив за шкирку, Март впечатал Флегонта в стену.

— Лек при смерти! — взвизгнул схармат.

— Что?!

Март отступил, а Флегонт съехал по стене вниз. Прошуршала осыпающаяся побелка.

— Энергия перестала поступать в аппарат, когда он закричал «Город», а потом машина заработала на обратный ход. — Флегонт хрипел. Дио отстраненно подумал, что лекан, должно быть, схватил схармата за горло и повредил тому связки.

— Как это? — В голосе Тесака звучало бесстрастное любопытство естествоиспытателя.

— Он начал откачивать энергию глаза, вливая ее в толпу, — за Флегонта ответил Март. — Ты бы видел, что творилось на арене! — добавил он, и в его голосе Дио почудилось восхищение.

— А потом начался сдвиг. Убейте его, — повторил Флегонт без прежней своей убежденности.

— Он должен жить. — Март склонился, убрав со лба Дио взмокшие волосы и заглянув ему в глаза. — Он нам нужен. Помещение экранировано, так что здесь он больше не опасен. Тесак, ты можешь пересадить ему сердце?

Лекан шагнул в сторону и не увидел ужаса, мелькнувшего в глазах Дио.

— Легко. — Раздался щелчок зажигалки, и воздух наполнился удушливым сигаретным дымом. — Пара помощников, материалы из моей лаборатории, и часа через четыре я его прооперирую.

Дио захрипел, силясь повернуть голову.

— Кажется, ему не нравится эта затея, — Тесак оставался как всегда невозмутим. — Зафиксируй его, Март. Ему достанет силы и упорства убить себя раньше.

— Он нас слышал?! — переполошился Флегонт.

— Пойди лучше узнай, что там с Леком. — Март захлестывал конечности Дио ремнями. — Извини, — сказал он, окончив.

«Ненавижу тебя», — подумал Дио.

Глава 15

Операция состоялась лишь под утро и заняла больше девяти часов. Тесак сделал так, чтобы Дио слышал все происходящее в комнате. Дио исключал возможность ошибки. Тесак туго знал свое ремесло и использовал свое искусство, чтобы позволить Дио прикоснуться к некоторым тайнам слуг Схарма. И хотя Дио не чувствовал боли, те несколько часов, что он провел под наркозом, стали самыми ужасными часами его жизни. Осознание необратимости происходящих с ним изменений и невозможность им противостоять сводили с ума. Не в силах пошевелить хотя бы пальцем, он мог лишь следить за своим постепенным превращением в тварь.

Тесак использовал материалы из своей лаборатории, это значило, что Дио пересаживали сердце одного из пойманных им же самим леканов. У Тесака хранился достаточный запас сердец: товар этот не пользовался спросом. Гораздо больше ценились глаза, дарящие невероятную зоркость, тонкие слуховые механизмы, позволяющие слышать писк комара на расстоянии в несколько метров, желудки, способные переваривать любую дрянь… Дио слышал, как Тесак выбирает ему новое сердце, нахваливая Марту свою коллекцию, перечисляя достоинства и недостатки каждого. Лекан ассистировал Тесаку, но говорил мало и скупо, обходясь короткими рублеными фразами. Зато Флегонт болтал много и без передышки, и этого вполне хватило, чтобы уяснить себе кое-что о целях схарматов.

Схарм, которого Дио всегда считал кем-то вроде Губителя: богом, пугалом, священным оракулом — обрел вдруг реальные черты. Даже Март, вяло переругиваясь с Флегонтом, говорил о нем словно о человеке, действительно томящемся где-то в заточении. А Лек выступал проводником его воли.

Это многое объясняло. Дио и раньше догадывался, что во главе всей схарматской клики стоит этот плешивый одутловатый человечек с пронзительным взглядом серо-голубых глаз и неприятным холодком, исходящим от сердца. Теперь, когда он был в этом уверен, становилось ясно, почему Губителям платили так дорого за останки механизмов, найденных на руинах Города, и зачем схарматам был нужен завод. Мастер Слова, кому бы он ни служил, мог бы приносить пользу, лишь занимаясь тем, к чему был призван: созданием удивительных машин, обладавших зачатками разума, способных выполнять простейшие команды. Величайший из всех мастеров Слова, сумевший соединить живое и мертвое, служил Схарму, создавая неуязвимых солдат, силами которых рассчитывал уничтожить последователей какого-то Ордена Равновесия.