Два шага назад (СИ)

Вопросы ответов не требовали. Парень, говоря языком шоу-бизнеса и политики, пиарился, пользуясь моментом. Первым догадался открыть пасть, чтобы показать, кто основной храбрец. Ему бы ещё на прокуренный речитатив перейти, и полный гангста-рэпер получится. Певец трущоб и безбрежной удали. «За братву — порву, за двор — в упор, тёлкам — снять трусы, трава и бабло — наша религия». Или как-то так. Доводилось аналогичные вирши слышать, популярные среди начинающих отбросов общества.

— Ты чё молчишь?! — торопливо, словно боялся, что его перебьют, продолжал бесноваться молодой. — Я с тобой базарю, отбивная! Я тебя…

— Глохни, — властно распорядился мужчина с самым разукрашенным организмом. — Волоките этого шалунишку к нам. У себя пообщаемся. С минуты на минуту копы нагрянут.

Нагловатый выскочка скривился, но спорить не посмел, заткнулся. Остальные запереглядывались. Мне же оставалось удовольствоваться ролью зрителя и сумрачно осознавать, в какую я угодил жопу.

Отбитые тут ребята собрались. Выходить на дорогу с оружием, не опасаясь быть замеченными окружающими — смело. А любая групповая смелость — это не личный героизм, смесь из лихости с придурью или разового порыва. Это — уверенность в безнаказанности. И это сильно усложняет моё положение. Вдобавок, не вязались у меня эти откровенные уголовники и грамотная организация огневой подготовки предприятия. Диссонанс вызывали.

— Я не… — протянул некто, стоящий за спиной. — понял… — заканчивал он под свист колёс, стремительно приближавшийся со стороны тюрьмы. — К нам…

Все повернулись на источник шума.

По дороге нёсся автомобиль. Не военный, не полицейский. Раздутая штатская ехалка с очень знакомыми очертаниями. Ошибиться невозможно — минивэн. Тот самый, на котором я прибыл в эти благословенные края. Номера сняты, водителя не видать, а вот скорость у машинки преизрядная. Через десяток секунд она сметёт всех, кто не успеет отскочить или откатиться, если валяется на проезжей части, как я.

Похоже, что точно так же рассудил и предводитель ночной бандитской смены. Крикнув: «Следите за ним», он вполне бегло и умело открыл огонь по той части лобового стекла, за которой предполагался водитель.

Попадания ложились кучно, человеку не выжить. Дополняя инициативного стрелка, со стены заговорило неопознанное мной оружие, быстро превращающее минивэн в решето для отбрасывания макарон. Толковый оператор попался — реакция великолепная. Пока мы пялились на это чудо среди ночи, он успел проанализировать ситуацию и дать указание управляющей программе уничтожить цель. Пулевая трещотка трудилась безостановочно, не экономя патроны.

Мне показалось, что из развороченного салона кто-то выпрыгнул через боковую дверь. За смазанным движением последовало попадание в колесо, разворот многострадального автомобиля, изначально предназначенного для беззаботных поездок дружной семьи, тяжёлые пируэты переворачивающегося кузова, по сравнению с которыми выкрутасы моего байка выглядели парящей балериной, мат окруживших меня бандитов и тёплая, противная масса под нижним веком, прилетевшая из лопнувшего черепа молодого поклонника криминальных образов…

***

Пятёрка неизвестных полегла в мгновение ока. Они падали, как подкошенные, роняя оружие и орошая дорожное покрытие кровью, мозгами с предсмертными хрипами. При этом выстрелов я не слышал, но вполне допускал, что их мог глушить треск расходившегося пулемёта.

Умело беломаечных сделали. Никто и огрызнуться не успел.

Наверное, стоило вскочить, подхватить чью-нибудь винтовку и смыться подальше, отстреливаясь. Но как? Кто сказал, что огневая точка единственная? Мне недавно весьма популярно намекнули, как правильно себя вести при внесении недружественного объекта в огневую карточку управляющей программы. Дёрнусь — и в электронной начинке охранной системы произойдут необратимые для меня изменения. Самонаведётся, подчиняясь прописанным алгоритмам, выдаст порцию на поражение, и забудет. А мне больше не жить.

Так что лежи Вит, лежи. И за оставшимися гранатами не лезь, не смеши людей. Смотри представление.

Верх ограждения вспыхнул сразу в нескольких местах, сопровождаясь буханьем разрывов. Это из чего так приложили? По автоматике били? Как бы она в разнос не пошла…

Подстёгиваемый инстинктом, до мурашек знакомым любому, кого хоть раз угораздило оказаться во время боя на открытой местности, я вскочил на ноги, инстинктивно подхватывая винтовку того самого, длинноязыкого удальца. Она ближе всех лежала. С оружием всё же спокойнее.

Бывший владелец валялся поблизости, елозя спиной по дороге, будто у него хребет чесался, и корчил страдальческие гримасы остатками рожи. В груди у самозванного смельчака — дыра размером с теннисный мяч, половину башки напрочь снесло. Крови — море. Как он до сих пор не умер?

Бывай, придурок. Ты сам выбрал свою судьбу.

***