Читаем Два шпиона в Каракасе полностью

Два шпиона в Каракасе

Эву такое объяснение удивило. Она ведь только что своими глазами видела… Выходит, за весьма короткое время этот человек самостоятельно освоил одну из самых трудных практик, и мало того, достиг гораздо большего, чем Моника за несколько лет.

– Прости, но у меня назначена встреча… – поспешно соврала Эва, чтобы поставить точку в разговоре.

Именно так она обычно вела себя с окружающими: неизменно вежливо, но никогда по-приятельски. Ее разговоры с клиентами Центра интегральной красоты или малознакомыми людьми всегда получались короткими. Ей хватало нескольких минут, чтобы понять, как держать себя в дальнейшем, чтобы превратить обычную беседу в источник информации.

– Да и я тоже должен спешить, Эва, – ответил Маурисио. – Но мы с тобой, разумеется, скоро увидимся снова.

Они обменялись поцелуями в щеку и разошлись.

За любовь надо платить

Его били безжалостно. Сломали несколько ребер и несколько пальцев. Изо рта и из носа у него без остановки текла кровь. Беспомощное тело бросили далеко от столицы, на краю пустынной дороги. И предупредили:

– Если еще хоть раз увидим тебя с Антоньетой, убьем.

Только несколько дней спустя доставленный в больницу Артуро Солис пришел в сознание. Антоньета сидела у его кровати. И держала за руку с нежностью, на которую была способна только она. Однако Артуро, увидев ее, страшно испугался. Присутствие рядом Антоньеты было для него смертельно опасным. Он еще не до конца сбросил с себя сонную одурь, вызванную седативными препаратами, но то, что с ним произошло и о чем предупредили нападавшие, четко сохранилось в той части мозга, которая отвечала за выживание.

Антоньета ничего обо всем этом не знала. Она была очень занята работой в бедных районах, где объясняла людям, “облагодетельствованным” президентом, что они стали жертвами манипуляций, что их обманывают, чтобы обеспечить себе побольше голосов, а на самом деле пользы от результатов такого голосования для венесуэльцев не будет никакой.

Неуемный президент Чавес объявил о созыве нового референдума. Теперь он задумал внести изменения в Конституцию, которые не оставят никаких временных ограничений для его пребывания у власти. И как всегда, кампанию, предшествовавшую референдуму, он вел самым агрессивным и противозаконным образом. Правда, вел весьма успешно.

Антоньете было трудно что-то противопоставить убеждениям людей, живших в страшной бедности. Нередко сторонники президента попросту прогоняли ее из своего района и даже закидывали камнями. Но она не сдавалась. И верила, что упорная работа принесет нужные плоды. Однако, увидев на больничной койке искалеченного Артуро, поняла, что потерпела сокрушительное поражение. Постепенно она выяснила, что и как именно с ним случилось, и заподозрила, а потом и пришла к уверенности, что варварскую расправу организовал ее отец.

Артуро, избегая долгих объяснений, твердил только одно: им надо расстаться. Другого выхода у них нет. Отношения, столько значившие для обоих, стали слишком опасными. Антоньета с горечью согласилась с доводами Артуро. Он был главной любовью всей ее жизни, лучшим другом, человеком, с которым они вместе мечтали о многих вещах. И теперь ей приходилось отказаться от него. По воле собственного отца. И хотя Антоньета не произносила этого вслух, она была убеждена: человек, причинивший столько горя другим, должен непременно заплатить за свои преступления. В жизни, вопреки всему, существует некое равновесие, думала Антоньета, и это можно считать гарантией того, что черные дела генерала не останутся безнаказанными. И она по мере сил поможет свершиться правосудию.

Между тем студенческое движение продолжало набирать силу. Миллионы граждан Венесуэлы считали, что на карту поставлена судьба политических свобод, и решительно не желали, чтобы президент строил страну по кубинской модели. А это могло случиться благодаря голосам, которые Чавес получит, обманув бедняков несбыточными – вне всякого сомнения – обещаниями, а также раздаривая им кур, телевизоры, холодильники или просто деньги.

Так возникла организация под названием “Национальная команда борьбы за «нет»”. Оппозиция поставила своей целью объяснить венесуэльцам: они, прежде чем сказать реформе “да”, должны взвесить все последствия такого решения. Одобряя отмену ограничений количества президентских сроков для одного кандитала, они, по сути, одобрят установление настоящей диктатуры, которая будет рядиться в демократические одежды. Оппозиция выступала против внесения подобной поправки, поскольку она противоречила Конституции.

Однако противникам Чавеса было трудно соперничать с трогательным телероликом, где маленькая девочка “голосовала” за президента. А вот неожиданное решение бывшей первой дамы Элоисы Маркес отказаться от относительно пассивной позиции и перейти к активным действиям пришлось им весьма кстати. Теперь ее лицо появилось на плакате с красноречивым и убедительным призывом: