Два шпиона в Каракасе

Генерал Хирон, стоя у большого окна, все это видел. И увиденное подтвердило его худшие подозрения. С точки зрения Гонсало Хирона, его дочь ни в чем не была виновата. Она жертва. Ей промыли мозги и внушили ложные идеи, преследуя единственную цель – вырвать из семьи. Не сомневался генерал и в другом: главным виновником неприемлемого поведения Антоньеты был этот парень – он заставлял ее участвовать в уличных маршах и выступать против правительства, против его, генерала Хирона, правительства, а значит, и против него самого, ее отца. Что ж, он выяснит, кто это такой, и решит проблему самым радикальным образом. Генерал дал себе самому слово сделать это.

“Черное дерево” на троих

Моника в последний раз пришла в “Черное дерево”. И хотя теперь она не заботилась о своей внешности, не ухаживала за кожей лица и не старалась сохранить идеальную фигуру, она охотно приняла предложение Эвы встретиться в Центре красоты. А заодно Монике сделают расслабляющий массаж. – Значит… ты все-таки уезжаешь? И уверена, что поступаешь правильно? – спросила Эва.

– Да, уезжаю. Иногда думаю, что только на месяц, иногда – что навсегда.

Эве казалось, что перед ней была совсем другая Моника, разительно отличавшаяся от той, с которой она познакомилась несколько лет назад. У нее перестали блестеть глаза, она больше не стремилась любыми способами докапываться до истины или открывать утренний выпуск новостей каким-нибудь сногсшибательным сообщением. Теперь взгляд у нее был отсутствующим, голос – равнодушным, да и вся ее привлекательность словно растала.

– А куда именно ты едешь? И чем собираешься заняться?

– Сперва на несколько недель в Бостон. Там живут братья моего отца. Мне нужно побыть в тишине… Ну, ты сама понимаешь. Нужно забыть всю эту мрачную и страшную обстановку. Там я наверняка восстановлю силы, чтобы… продолжать? Не знаю. Решать буду потом. Один мой венесуэльский коллега уже давно зовет меня поработать вместе с ним на одном из новостных каналов в Штатах. Но сейчас я работать не способна. Мне нужно время, чтобы дистанцироваться от всего, что до сих пор составляло мой мир.

Эва с трудом сдерживала слезы. Когда Моника уедет, сама она тоже, по сути, останется одна. Или лучше сказать: будет еще более одинокой.

– Если ты решишь вернуться, я наверняка еще буду работать здесь, – сказала Эва и обняла подругу. – И ты всегда можешь на меня рассчитывать. Звони, пиши. Не забывай…

Моника отправилась на массаж, а по окончании процедуры уже не нашла в себе сил на повторное прощанье. Шофер забрал ее, они заехали домой, погрузили в машину чемоданы и двинулись в аэропорт. Скрытые камеры запечатлели, как она покидает страну, и эти кадры случайно попали в кабинет президента. Чавеса обрадовало решение журналистки, хотя он, по его словам, по-прежнему ею восхищался.

Пока Моника садилась в самолет, Эва готовилась провести последнее в тот день занятие – по аштанга-йоге, одному из самых трудных ее направлений. Уже начали собираться ученики – они, как всегда, расстилали свои резиновые коврики, перебрасываясь короткими репликами. Эва включила тихую музыку и вежливо здоровалась с каждым. Это было самое обычное занятие… Но тут в зал вошел Маурисио Боско. Он был одет в удобный спортивный костюм и нес в руке свернутый в рулон мат темно-синего цвета. А ведь еще совсем недавно “Черное дерево” в последний раз посетила Моника – и вот теперь сюда в первый раз явился он.

– Какая неожиданность! – Эва встретила его смущенной улыбкой. – Мы начинаем через пару минут. Клади свой мат вон там, сзади, – показала она рукой на одно из свободных мест.

Маурисио вежливо поцеловал ее, но не сказал в ответ ни слова. Потом, приготовившись, начал вместе со всеми делать упражнения, демонстрируя при этом не только силу и хорошую физическую форму, но и знакомство с соответствующими асанами. Он работал в нужном ритме и не отставал от остальных. Эва с уверенностью заключила, что для него это далеко не первый опыт. Почему же тогда Моника сказала ей, что Маурисио никогда не занимался йогой и что кроме бега никакие другие виды спорта его не интересуют?

Через полтора часа оба они, сильно уставшие после более чем серьезной нагрузки, решили немного поболтать.

– Ты отлично провела занятие! – сказал Маурисио. – Таких инструкторов, как ты, не часто встретишь.

– Спасибо, – ответила Эва. – Не знаю почему, но раньше я была уверена, что ты никогда не занимался и не будешь заниматься йогой. Моника как-то говорила, будто ты предпочитаешь бег.

Маурисио тотчас пустил в ход свою неотразимую улыбку. И Эве сразу захотелось поцеловать его, но она ограничилась ответной улыбкой.

– Ты почти угадала, но, как видишь, в жизни кое-что иногда и меняется. После того как я расстался с Моникой, мне захотелось самому попробовать то, о чем она так много рассказывала. И знаешь, я вошел во вкус. Теперь стараюсь заниматься каждый день.