Два сына одного отца

— Вот, чай готов. Очень хочется есть, садитесь, тетя Ляля. О, тетя Даша! Как хорошо, что вы тоже пришли! Давайте чай пить! — Маринка суетилась вокруг стола, пододвигая оторопевшим на миг теткам блюдо с едой и чашки чая. Сама она то и дело откусывала от бутербродов, складывая остатки на тарелку. Там уже горкой лежали недоеденные ею колбаса, сыр и булки. Даша, быстро оценив ситуацию, открыла дверцу кухонного шкафчика и резко стукнула кулаком снизу по верхней полке. Полка подскочила, и тарелки с чашками полетели вниз. Даша с Лялей с воплями отскочили.

— Ой, как больно, — запричитала Дарья, прижав к себе «больную» руку. — Мариша, намочи холодной водой полотенце, подай мне!

Маринка на миг застыла, сфокусировав взгляд на рыдавшей соседке, ойкнула и кинулась мочить под краном кухонную салфетку. Отжав ее, она приложила ее к руке Дарьи.

— Больно, да? Тетя Даша, где больно? Давайте еще лед? Тетя Ляля, в морозилке пакет с мороженными овощами! Доставайте же! Что вы застыли, как будто не знаете, что делать при сильном ушибе???

Ляля торопливо достала замерзший пакет.

— Вот, правильно. Что, уже лучше, да, тетя Даша? Ну, хорошо!

Галина вбежала на кухню и, увидев представшую перед ней картину, побледнела.

Чего она только не передумала, пока ехала в такси из больницы домой! После звонка Ляли она чуть с ума не сошла, переполошив при этом не только Беркутова, но и привычного ко всему Березина. Мысленно моля Бога, чтоб с Маринкой ничего не случилось, она настраивала себя на то, что может увидеть ее и без сознания, и бьющуюся в истерике, и даже раненную этим уродом. Сжимая кулаки от ненависти к незнакомому мужику, который посмел навредить ее дочери, она кляла его самыми последними словами. Она была готова ко всему. Но только не к такому. На ее уютной кухне царил разгром, дочь оказывала первую помощь соседке. Галине на миг показалось, что ничего страшного не произошло. И что над ней подшутили. И что она не видела этого полного злобы взгляда кавказца, которого молодые опера из отдела Борина сажали в милицейский уазик. И Борин не испугал ее до потери пульса своим торопливым рассказом, при этом бестолково стараясь подготовить ее к встрече с дочерью. Только посмотрев на Лялю и слишком серьезную Дашу, Галина поняла, что дело совсем плохо.

Вдруг Маринка схватилась за живот и, резко согнувшись пополам, с громким криком присела на корточки. Все три женщины кинулись к ней. В этот момент в кухню вошла женщина в белом халате, за ней — молодой парень с чемоданчиком в руках. Решительно вытолкав за дверь Лялю и Дашу, врач подняла с пола тихо постанывающую Маринку. Все лицо девушки было покрыто бисеринками пота.

— Она в положении, доктор. — Галина поддержала дочь за плечи и глазами показала на небольшую лужицу крови на полу.

Врач обернулась к санитару.

— Носилки, быстро! А вы мама? Поедете с нами? Документы берите, будем госпитализировать.

— Да. Да, конечно, — Галина кинулась в комнату. Уже в машине, держа ослабевшую от боли дочь за руку, она повторяла про себя, как молитву: «Господи, не дай моей дочери страданий! Если ей будет плохо из-за этого ребенка, пусть он не родится, я очень прошу, Господи!»

* * *

— Что это было, Даш? — Ляля, стараясь не упустить из виду «скорую», на которой везли Маринку, ловко лавировала между машин.

— Ты о погроме на кухне? — Даша улыбнулась.

— Да ты Галке всю посуду перебила!

— Ничего, Ляль, скинемся с тобой на новый сервизик. Зато Маришку вытащили из шокового состояния! Если б она над этими бутербродами еще на несколько минут зависла, последствия могли стать куда тяжелее, чем потеря нескольких тарелок, — серьезно произнесла Дарья. — Я просто смоделировала резкую ситуацию и переключила Маринкино внимание на заботу обо мне, бедной пострадавшей.

— Рука-то не болит? — рассмеялась Ляля с облегчением.

— Представь себе — болит! Только правая — я слишком сильно двинула по полке, кисть ушибла.

— А держалась за левый локоть! — еще громче рассмеялась Ляля.

— Некогда было думать, за что держаться, Соколова! Ты сейчас давай за руль держись, не то нас тоже госпитализируют… по причине ДТП!

— Не бойся. Я только на задней передаче плохо езжу. Представляешь, до сих пор, даже имея парктроник, в подземку под домом не заезжаю. Березин сказал — фобия у меня!

— Березину, конечно, виднее… Мне порой кажется, что он тебя лучше, чем Саня, знает. Как у вас, кстати?

— Нормально. Сашка — в офисе либо в командировках. Я — дома. Вот еще с вами иногда встречаюсь.

— Да я не о Сашке, с ним все понятно.

— А не о Сашке, Даш, и говорить нечего! Уедет он скоро. Совсем уедет…

— Куда??? Он же только новый корпус взялся пристраивать к больнице!

— Вот пристроит и уедет, — мрачно подвела черту разговору Ляля.