Два цвета радуги (с илл.)

Кривая Ложь волновалась напрасно. Слово взял молчавший до сих пор министр пропаганды господин Лжинский, и о колдунье вскоре забыли. Держался министр просто и скромно. Он чувствовал, что настал его звездный час и ничто не помешает ему доложить о плане, давно и тщательно готовившемся в его министерстве. Ведь даже такому отъявленному и общепризнанному болтуну, каким был Лжинский, не всегда удавалось прорваться к руководству с интересным предложением или толковой идеей. И все козни Кривой Лжи! Всех, кому не перевалило за триста лет, старуха считала выскочками, желторотыми юнцами и делала все возможное, чтобы затереть молодых, не дать им пробиться к власти. Она выкрадывала важные документы, выдавала чужие идеи за свои, пыталась шантажировать, например, министра пропаганды. Его! — отца большого семейства, деда семи взрослых внучек на выданье.

И вот сейчас представился такой случай! Только теперь Лжинский поверил, что ему никто не помешает изложить давно созревший план.

— Я буду краток. В нашем министерстве под моим личным руководством был разработан план, направленный на дальнейшее оглупление неимущих акиремцев и отвлечение их от повседневных забот. Необходимо провести ряд мероприятий, которые яркой кометой ворвутся в жизнь акиремцев, поразят их воображение, займут досуг, не оставив места глупым и опасным разговорам о белых голубях.

Таким событием могло бы стать выступление господина Пентоона и его ведомства в какой-нибудь соседней апельсинно-банановой стране. Средства акиремской информации постараются как следует осветить доблестный поход: пиф-паф! Ура! Полная победа акиремского оружия! Да здравствует могучая и непобедимая Моно II! Думаю, для ведомства по распространению военных игр и аттракционов подобная экскурсия не составит большого труда.

— Так, так… — оживился Рассори. — Это уже кое-что. Представляю себе красочные репортажи: наши храбрые парни, эдакие крепыши с автоматами — на фоне лазурного берега и зеленеющих пальм… Очень неплохо… Продолжайте, господин Лжинский.

— Одновременно можно устроить ложную тревогу — машины тоже ведь ошибаются. Пусть какой-нибудь компьютер ошибочно сообщит о нападении чудовищ! Для острастки пригодится вполне.

— Старо, как мир, господин министр! — с нарочитым зевком заметила Кривая Ложь. — Нашли чем пугать!

— Я еще не все сказал, уважаемая, — помрачнел Лжинский, пытаясь сдержать растущее раздражение против мерзкой старухи. — Я говорю о целом комплексе мероприятий, а не об одной отдельно взятой тревоге. Кашу маслом не испортишь. Итак, очередной мини-конфликт, затем ложная тревога и — работа всех средств массового обмана и оглупления. Я имею в виду прежде всего стереовидение. Не мешало бы ведущим стереокомпаниям Эн-Би-Гэ («Надо быть глупым»), Эн-Эс-О-Пи («Ни слова о политике») и особенно телекомпании, ведущей передачи для молодежи, целые дни передавать фильмы ужасов. Пусть побольше стреляют и рекою льется кровь! И пусть все видят, что коварные чудовища — наши враги — не дремлют! Прекрасный эффект можно получить, если во время демонстрации очередной развлекательной чепухи, когда рядовой акиремец захочет отдохнуть от забот минувшего дня, хорошо бы именно в этот момент пустить на него с экрана ревущее чудовище, например, медведя! Эдакий зверище во весь рост с кровавой пеной у рта! И побольше, побольше ужасов о жизни в других странах. Пусть рядовой акиремец сам попросит свою могучую и всесильную королеву о защите от страшных соседей.

— Ну, вы совсем уж размечтались! — не унималась язвительная старуха. — Не хотите ли вы сказать, что разноцветные акиремцы сами раскошелятся на военные нужды? Нет уж, не те времена пошли!

— Госпожа Кривая Ложь! — нетерпеливо одернул старуху Рассори. — Прошу без реплик. Тем более, что господин Лжинский пока единственный из выступивших, который выдвинул мало-мальски конкретные предложения. Продолжайте, господин министр!

— Неплохо было бы устроить какой-нибудь карнавал или театрализованное представление… Давненько у нас не было веселого праздника, народного гуляния.

— Да-да! Именно! Хорошо подготовленного и с умом проведенного народного гуляния! Плюс бесплатная кормежка и выпивка! — оживился господин Толлар, но добавил, перехватив недоуменный взгляд Мафитты, — за счет торговцев-голубятников, конечно.

— Прекрасно. Стоит заняться вашим планом вплотную, господин Лжинский. Завтра же жду вас с подробным докладом, а в помощники вам назначаю О’Болвани и Неве-Жевьену.

Выступление министра пропаганды оживило ход совещания. Новые идеи теперь сыпались, как из рога изобилия. Мафитта предлагала наводнить страну агентами, которые попытаются обнаружить и обезвредить вожаков голубятников. Террори обещал усилить нажим на колеблющихся и оживить уличные бои между жителями разных кварталов.

Предстояла кропотливая работа по осуществлению похода на бунтующих акиремцев.