Два убийства на вилле «Нескучная жизнь»

На этом записанные воспоминания Леонарда Белого заканчиваются.

38. Пятнадцать лет

Свидетель Елена Ирге, министр культуры

Прошло пятнадцать лет. Пятнадцать лет! Мне уже скоро пойдет шестой десяток.

Когда позвонила Ада и сказала, что Борис в Москве, я ее попросила отложить встречу на два дня, чтобы я успела прилететь.

Пятнадцать лет. Новый век, новые люди. Я многого достигла. После получения независимости меня назначили министром иностранных дел, потом я снова вернулась в свой кабинет министра культуры.

У меня прекрасная вилла у моря, квартира в городе.

У меня много поклонников. Я не утешаю себя мыслью, что они любят меня, а не мой пост, мои возможности. Пусть. В конце концов, привилегию быть любимой из-за положения я заслужила.

Я пришла в кафе на полчаса раньше. Когда он появился, я сразу узнала его. Он был таким же, как тогда на улице. Вы можете думать обо мне все, что хотите, но я храню эти фотографии.

Пятнадцать лет. Тогда все началось из-за брата, который пытался сбыть фальшивые купюры. Все, что тогда придумывала Дина, было на грани закона. Глупая история с картинами. С Лимоной.

Мой брат отсидел восемь лет. Теперь живет в Нью-Йорке. Я его давно не видела. Говорят, торгует картинами. Думаю, скоро опять сядет.

Зиновий. Лимона. Кто их мог убить? Я тогда сразу сказала: не Борис. Он не из тех, которые убивают. Даже на фотографиях тогда на улице у него доброе лицо и пугливый взгляд. Ада поддержала меня.

Я уверена, к убийству прямое отношение имеет этот мерзавец Кубик. Сам он не мог, он глуп и труслив. Его люди. Проходили сквозь стену? Проходить сквозь стену можно, только если есть ключи от двери. А у него ключи были.

Но зачем ему нужно было убивать Зиновия и Лимону? Не знаю. Может быть, не ему, а кому-то другому. А он только выполнял приказ. Но чей? Зачем?

Потом он утонул. Утонул средь бела дня в бассейне моего родственника. Тот держит VIP-сауну с бассейном. Я спросила его:

— Он утонул сам или помогли?

— Не знаю, но догадываюсь, что помогли.

— Кто?

— Я не хочу иметь с ними дело.

— Криминалитет?

— После независимости он связался с какими-то мутными типами.

— А не из-за той истории на вилле у Ады?

— Может быть.

Как-то я завела разговор об этих событиях с министром внутренних дел. Он меня спросил:

— Что будет, если мы узнаем правду?

Я пожала плечами.

— Во-первых, правду мы не узнаем, — сказал он, — а во-вторых, никому эта правда не нужна. Это все прошлое, которое не стоит ворошить.

Он прав. Это прошлое, которое не стоит ворошить. Никому. И мне в первую очередь.

Дина. Лимона. Королева. Картины. Прошлое. Далекое прошлое. Пятнадцать лет.

Мы с Адой видимся часто, бываем в гостях друг у друга, делимся секретами.

* * *

Я подошла к столику. Борис встал. Он меня сразу узнал. Значит, я не настолько постарела, что меня нельзя узнать.

— Я очень рада тебя видеть, Борис.

Он засмеялся. Та же улыбка, добрая и застенчивая:

— Я давно уже не Борис, я Кузьма. Кузьма Платонович Робинзонов.

Робинзонов!

— Вы прекрасно выглядите, госпожа министр.

Конечно, это обязательный комплимент, но приятно.

— Ты все в театре?

— Куда мне без Мельпомены!

— Я смотрю твои сериалы. У нас их любят. Я распорядилась, чтобы их чаще показывали по нашему телевидению.

Ада повернулась ко мне:

— А почему бы тебе не выступить спонсором для производства длинного-длинного сериала? Рабочее название «Робинзон Крузо и голая Афродита», при условии, что Борис будет играть главную роль.

С Адой накануне мы все обговорили по телефону. Ада умница, она предложила снимать фильм у нас в городе. И конечно, с Борисом в главной роли. Нужен сценарий, нужны спонсоры. «Робинзон Крузо и голая Афродита»! Это она придумала утром. Меня не предупредила. Голая Афродита.

— Со сценарием проблем не будет, — сказала вчера Ада. — А со спонсорами сложнее.

— Я попытаюсь, — пообещала я.

39. Идиллия на берегу моря

Ада нашла трех лихих писак, и те за месяц подготовили не то чтобы шедевр, но и не полную ерунду. И я начала искать спонсоров.

Наш банк и компания по производству пива вызвались помочь даже без моей настойчивой просьбы. Этого было достаточно, чтобы начать работу.

В Москве была создана съемочная группа. Через месяц к нам приехали первые техники и Борис.

Да, он поселился на моей вилле.

Я однажды спросила его, не осуждает ли он меня, я намного старше его. Он рассмеялся:

— Один философ сказал: все, что делают люди в постели, прекрасно и абсолютно правильно. Лишь бы это нравилось обоим.

— Фрейд? — спросила я.

— Фрейд, — ответил он.

Борис ездил в город, встречался с группой, приехавшей из Москвы. Но вечерами всегда был на вилле.

Мы гуляли по берегу. Погода была чудесной. Борис читал стихи поэтов Серебряного века. «Тебе надо знать этих поэтов, ты министр культуры».

В сентябре начинался новый сезон в театре, и Борис должен был возвращаться. Так что времени у нас было мало. Но было.

Дела с фильмом шли плохо. Через две недели я начала понимать, что снимать фильм у нас не получится.

А потом меня вызвал президент и предложил должность посла в Канаде.