Два выстрела в небо

Он сжал рану. Что ему в первый раз что ли кровью путь прокладывать? Что своей, что чужой. Кровь потекла сильнее, упала тяжелыми каплями под ноги. Туман снова отпрянул. За раздвоенным деревом Влад увидел просвет, как будто бы лес поредел. Неужели выбрался? Ему даже показалось, что он отсюда заметил тёмное пятно своего “вольво”. Он ускорил шаг. В сознании колыхнулось чувство облегчения, что он всё-таки выбрался… Пока всё не утонуло в тумане.

— Да как же вы заебали, — прорычал Влад и снова полоснул по руке.

Второй порез получился глубже. Кровь щедро полилась на землю. Туман послушно растаял, но вместо только что виденного просвета Влад с нехорошим изумлением смотрел на подёрнутое ряской болото. Он сколько ни блуждал, вообще не видел здесь ни воды, ни топей.

— Это что ешë такое?..

Он обернулся, но позади вместо знакомого дерева тоже поблескивали черные озерца трясины. Запахло сыростью и гнилой травой. Злость накатила быстрее, чем проклятый туман. Ударила в голову так, что руки сами собой сжались в кулаки. В одной Влад всё ещё крепко держал нож. Будь у него возможность, он бы эту нечисть освежевал прямо здесь. Только мрази прятались во мгле и не торопились ему показываться.

— Какого, сука, хера?! Вам же надо было кровь? Вот она!

В белом мареве рассмеялись невидимые дети. Точнее, что-то, что ими притворялось.

— Мы подсказали тебе, как видеть.

— Но не разрешали уйти.

— Глупый-глупый-глупый.

— Останешься с нами, мы поиграем с твоими косточками.

Виски на мгновение прорезало острой болью. В глазах потемнело, словно Влад вот-вот потеряет сознание. Он пошатнулся. Чудом не выронил нож.

— Бля-а-а…

Вокруг снова смеялись и наперебой голосили.

— Туман уходит от крови.

— Туман тебя убьёт.

— Отгоняй, пока кровь не закончится.

— Или засыпай скорее.

— Баю-баюшки баю…

— Заснёшь — умрёшь.

— Не заснёшь — всё равно умрёшь.

Ублюдочные твари в тумане веселились. Влад подавил очередную бессильную вспышку злости. Она сейчас не поможет. Что бы там ни пряталось, оно выглядело более-менее разумным и действовало по своей извращённой, но всё же логике.

— А чего сразу так жёстко? — с ухмылкой спросил Влад.

Туман вновь подобрался к ногам и дохнул могильным холодом. Раны на руке странным образом затянулись. На месте обоих порезов уже виднелась новая розовая кожа. Стиснув зубы, Влад сделал третью насечку. Мгла словно нехотя отступила и затаилась, выжидая. Так дело не пойдёт. Можно резать себя до отключки, и нихрена это не поможет.

— Может, договоримся, а? Вы меня отпустите, а я что-нибудь взамен… — Влад помолчал и осторожно добавил. — Отдам или привезу.

Мгла оживилась голосами. Слов Влад не разобрал. Он будто стоял за дверью школьного кабинета, где разгалделись оставленные без присмотра ученики. Постепенно сквозь гомон начали проступать фразы.

— Оставь свой глаз.

— Оба, я тоже хочу.

— У него красивые глаза. Как бирюзовые камушки.

— Нет, ногу. Одну отрежет, на второй допрыгает.

Во времена детства у Влада и его сверстников были разные развлечения, за которые они потом получали по шапке. Они совали соломинки в жопу слепням, надували лягушек. С помощью линзы поджигали муравейники или заливали слитой в отцовском гараже горючкой и кидали зажжённую спичку. Просто, чтобы посмотреть, что будет. Здешние существа выглядели такими же детьми, ещё не до конца понимающими, что такое боль и жестокость в отношении других живых существ.

— Если я отрежу ногу, руку или голову, уже никогда отсюда не выйду, — едко заметил Влад. — Может, что-то другое придумаем?

Ответили не сразу. Сначала послышалось тихое перешептывание. Потом зазвучали голоса.

— Мы тебя выведем.

— Прямо до дороги.

— За ручку, хоть ты и взрослый.

— У меня будет красивый глазик!

— Нет, у меня!

Мысленно Влад выругался. Чёртовы “детки” упорно хотели поотрывать ему ручки-ножки как долбаной мухе. Он глубоко вдохнул. Краем взгляда заметил, что туман снова пришёл в движение и стелился по земле, приближаясь к нему. Влад поднёс нож к руке, но резать не торопился.

— Почему ваш туман боится крови?

В ответ прозвучал заливистый смех.

— Глупый, он её не боится.

— Мы просто сказали ему так делать.

— Уходить, если ты поранишь себя.

— Туман любит кровь. Он её ест вместе с нами.

Влад ощутил нехороший холодок на загривке. Вот уж, блядь, повезло так повезло. Но ничего, пока не двухсотый, можно подёргаться. Даже если наугад.

— А, может, я привезу вам много крови, — осторожно обронил он. — Больше, чем у меня.

После его слов туман, почти подползший к носкам ботинок, застыл на месте.

— Насколько больше? — требовательно спросили из ниоткуда.

— Ну, раза в два, например.

В белизне прозвучал удивлённый вздох.

— В два раза! Вот это да.

— Да, давай в два.

— Но своей.

— Да-да, своей!

Влад нахмурился. Своей, значит.

— У меня столько нет. Может, что-то другое?

— Нет-нет-нет!

— Или своей в два раза больше, или мы тебя съедим.

Ладно, с этим он как-нибудь разберется. Сейчас важнее было вообще выбраться. Без потери глаз, рук и ног.