Два зайца, три сосны

– Вы согрелись? Но все равно, надо выпить водки.

– Но как я теперь доберусь до пансиона?

– Мы сейчас все просушим на печурке, часа через два все высохнет…

– У меня мобильник утонул… и босоножка…

– Я вам все возмещу…

– Да причем тут это? Просто я не могу позвонить Мите и как я дойду? Я не умею ходить босиком…

– Я вас донесу!

– Может, и донесете, но я этого не хочу!

– Ладно, разберемся… Да уберите вы ваше бельишко, главное юбку просушить и кофту, а места тут мало. Дойдете и без трусов, велика важность! И пейте, пейте водку, чертова кукла!

Он еще и ругается, скотина!

Я выпила полстакана водки и вдруг осознала весь комизм ситуации. Теперь по законам жанра должен появиться Миклашевич или разгневанная Арина. Стоп, Олеся, а то накликаешь! Миклашевич давно видит сны, а вот Арина, наверняка, волнуется, куда пропал муженек, и если застанет его здесь в таком виде… Меня начал душить смех.

– Ну что вы опять смеетесь? – раздраженно бросил он, видимо, тоже опасался появления жены.

– Просто подумала, если сейчас появится ваша жена, мы вряд ли сумеем убедить ее в нашей невинности…

Он посмотрел на меня странным долгим взглядом, повернул ключ в замке и потушил свет.

– Вы что спятили?

– Нет, – произнес он хрипло. – Если будем сидеть в темноте, нас тут никто не засечет.

– А вы не подумали, что ваша жена…

– Мы не будем говорить о моей жене.

– А зачем вы заперли дверь?

– Чтобы сюда никто не вломился.

В комнатушке становилось невыносимо жарко, от мокрых вещей на печурке шел пар. И атмосфера тоже накалялась.

Если он сейчас полезет ко мне, я могу и не устоять… А если не полезет, тогда о нем вообще следует забыть. Разве это мужик?

– Иди ко мне! – тихо произнес он. – Слышишь меня?

– Еще чего!

В нашем убежище было темно хоть глаз выколи. Я затаилась. И вдруг он схватил меня.

– Олеся, это судьба!

Я поняла, что не могу и не хочу сопротивляться ему. И вся ситуация вдруг представилась мне такой романтичной – озеро, ночь, мы потерпели кораблекрушение. От его поцелуев и прикосновений голова у меня пошла кругом, он подтолкнул меня к кровати, опрокинул, навалился на меня, и тут вдруг взошла луна, я увидела его лицо…

– Матвей, открой, я знаю, что ты тут! – раздался крик и стук в дверь.

Он отпрянул. Заметался, схватил полотенце с полу. Прикрылся.

– Матвей! Мэтью! Открой сейчас же!

Меня душил нервный смех. Но тут я вдруг вспомнила сцену из одного моего романа, где происходило нечто подобное, к тому же я увидела путь к спасению.

– Быстро под кровать! – шепнула я, схватила с печки его шмотье и швырнула ему.

Видимо от растерянности он подчинился. Я замоталась в полотенце и открыла дверь, не зажигая света.

– Вы? – притворилась я сонной и разбуженной неожиданным визитом.

– Где мой муж?

– Господи, какое счастье, что вы появились, Арина! Я тут чуть не утонула, потеряла мобильник и босоножки… Вы на машине? Ради бога, отвезите меня в пансион.

Она растерялась.

– А как вы сюда попали?

– Я потерпела крушение рядом с пристанью, лодочник меня выловил и оставил тут сушиться. Вы довезете меня?

– А Мэтью тут нет?

– Боже мой, вы что, решили, что мы вдвоем и не дай бог у нас тут любовное гнездышко? Единственное, что я могу вам сказать, что видела из лодки, как ваш муж заходил в бар вместе с двумя мужчинами.

Я успела натянуть едва подсохшую одежонку и выскочила из будки… Машина Арины стояла рядом. Я забралась на сиденье. Ей очень хотелось, по-моему, обыскать домик лодочника, но, слава богу, хватило ума не ставить себя в столь унизительное положение.

* * *

Черт побери, ну что за идиотская, прямо-таки анекдотическая ситуация, Матвей в темноте вылез из-под кровати и услышал, как взвыл мотор. Она гениально вышла из положения, эта Олеся. Но самое странное, что Арина купилась на этот трюк. Надо поскорее смываться отсюда.

Дверь открыл хозяин дома, где они жили.

– Матвей, что с тобой?

– Тсс! – он прижал палец к губам.

– Ты что, тонул?

– Нет, я чуть было не вознесся, но тут явилась Арина. Погоди, мне надо переодеться, – он быстро ввел приятеля в курс дела. Переодевшись, собрал мокрые вещи. – Можно это где-нибудь просушить?

– Нельзя, – покачал головой Миколас. – Арина же сразу поймет, что вы тонули вместе. Говоришь, твоя баба…

– Она не баба!

– О! Извини, дружище, твоя Дульсинея сказала, что видела тебя входящим в бар?

– Да.

– Есть одна мысль… Давай сюда вещи! Теперь бегом на кухню, там есть водка, пей и чтобы в зюзю! А с этими вещичками придется распрощаться.

– Да черт с ними!

– Снимай ботинки.

– С ними тоже надо попрощаться?

– Увы! За удовольствия надо платить.

– Так ничего же не было…

– За удовольствие кататься на лодке с посторонней женщиной! В зюзю, я сказал, в зюзю! Разговаривать с Ариной буду я! А ты имей в виду, что спьяну забрел на стройплощадку и упал в яму. А больше ты ничего не помнишь.

Матвей даже присвистнул.

– Думаешь, она поверит?

– Она очень захочет поверить. Пей, я кому говорю!

– Это проще всего.