Два заповедника

Едва соскочив с кромки в пустоту, ло Тан напоролся на мощный восходящий поток и решил набрать высоты, прежде чем взять курс на виднеющийся вдали родной Лист. Какое-то время летатель поднимался, закладывая хитрые виражи, вспарывая тугой воздух высот. В восходящем потоке кишела разнообразная живность, приходилось следить, чтобы не повредить крылья или не столкнуться с кем-нибудь опасным. В воздухе даже столкновение со вполне мирным зверем или птицей может оказаться фатальным — очевидная истина. Повредишь крылья, и привет…

У сородичей ло Тана было достаточно времени, чтобы стать отменными летателями. Они и стали. Небо теперь было их домом; с крыльями за плечами они чувствовали себя почти так же естественно, как никогда не прерывающие полета альбатросы.

Набрав достаточно высоты, ло Тан изящно развернулся, пропустил стайку наусов-мальков, удирающих от ската, и плавно заскользил к дому по нисходящей. Высоту он терял очень медленно и оставлял солидный запас — лучше уж покрутиться над родным Листом, снижаясь, чем потом нервно шастать понизу в поисках восходящего потока.

Через час с небольшим ло Тан благополучно сел между второй и третьей кромкой, заякорил крылья и поспешил было к логвиту, но практически сразу же наткнулся на отца и дядю.

— Шустрый ты! — покачал головой ло Филз, завидев племянника. — Мы даже до кромок добежать не успели!

Отец был более прагматичен.

— Ну что? Где сказочник?

— На соседнем Листе. С чужаком остался.

— С хранителем?

— Нет. С чужаком. Там чужак с неба. Это его железная птица свалилась с Листа вниз — он сдуру оставил ее над глоткой, а та возьми и раскройся. Ну и… прощай, железная птица.

Взрослые охотники многозначительно переглянулись.

— Давай-ка, сын, шевели ногами. У логвита ждут.

Поразительно, но старшие родичи не стали выспрашивать подробностей во время короткой пробежки. Ло Тан точно не сумел бы совладать с любопытством. А эти сосредоточенно бегут рядом, и сколько не всматривайся, не увидишь на их лицах нетерпения. Одно слово — взрослые…

В полости логвита обнаружились новые лица: ло Уми — молодой охотник, дальний родственник братьев Шиди — и старик Барис, успевший за долгую жизнь побыть и ло-охотником, и мастером, и даже какое-то время логвитом, когда после неудачной для клана битвы с висгарцами лог-вит Шакир погиб и выбрать пришлось просто старшего из выживших мужчин.

Ло Тан выпил предложенной воды, опустился на плетеный стульчик и, не дожидаясь расспросов, принялся рассказывать обо всем, что произошло.

Мол, они с ва Дасти, как и было велено, дважды прошлись над Листом — быстро стало понятно, что Лист необитаем, причем уже давно. Никаких следов человека, да и зверье непуганое, как выяснилось позднее. Зашли на посадку с носа, в правую скулу. Еще когда садились, ло Тану показалось, что на дереве между кромками кто-то сидит, но он не рассмотрел кто именно, не до того было, а когда крылья заякорил — тю-тю, никого на дереве уже не осталось. Потом они с ва Дасти осторожно углубились в лес и довольно быстро услышали, что кто-то удирает сквозь чащу и при этом шумит — почти как ма Сайос, когда напьется. Даже дети ходят по лесу тише. Трудно вообще представить, где нужно вырасти, чтобы до такой степени быть в лесу чужим. В общем, догнали и скрутили чужака без проблем, хотя выглядел пленник молодым и сильным. До потасовки решили не доводить, сам ло Тан взял его на стрелу, а ва Дасти связал. И вот тут-то начались странности.

Во-первых, одет чужак в диковинную одежду из невиданного блестящего материала, совершенно непохожего на шкуры или вязку. Во-вторых, у него не нашлось ничего, что можно было счесть оружием; отсутствовали также и припасы — то есть вообще ничего у чужака с собой не было, только одежда и башмаки. Башмаки, к слову сказать, тоже странные и… нездешние, что ли. Непонятно из чего сработаны. В-третьих, хотя он и понял речь ло Тана и ва Дасти, сам говорил непривычно для уха. Слова вроде знакомые, но чужак их произносит иначе, чем люди клана логвита Андира или люди из других кланов Поднебесья. Чужак уверяет, будто явился с неба, а когда ва Дасти задал ему какой-то секретный вопрос сказочников, чужак ответил, и ответил, судя по реакции ва Дасти, правильно. Якобы чужак — один из тех, кто некогда спустился с небес и стал народом Поднебесья. Он прилетел на железной птице, но по неведению посадил ее на полянке, аккурат над сомкнутой глоткой. Пока чужак осматривался — глотка раскрылась, птица упала, да и сам чужак чуть не свалился — говорит, в последний момент сумел ухватиться за ствол дерева и удержаться на самом краю глотки. Место они с ва Дасти, конечно же, осмотрели — действительно, над закрывшейся глоткой есть странные вмятины, похожие на следы ног-опор. Так что ло Филз был прав, когда говорил, будто с Листа что-то упало.