Двадцать четыре Насреддина

— Но если крыса поймана, разве не легче пристукнуть ее чем под руку попадет?

— Ты прав, это будет еще лучше, умный человек, — воскликнул Несарт, — так и делай: и крыс не будет, и порошок останется целым![218]

чечен. 25, 192

299. Афанди торгует веерами

Собрав и окрасив куриные перья, Насреддин Афанди наделал из них много вееров и вынес на базар продавать. Стоял летний зной, и веера быстро раскупили. На следующий день он снова явился на базар продавать веера, но тут на него накинулись вчерашние покупатели.

— Это обман! — кричали они. — Только раскроешь веер, как он рассыпается. Забирайте свои перья, верните деньги!

— Разве я вам не объяснил, как пользоваться моими веерами? — спросил Афанди.

— Нет, объясните!

— Надо осторожно раскрыть веер и, держа его перед лицом..* вертеть головой!.. Вправо и влево, — спокойно сказал Афанди.

узбек. 7, 229

300. Поразительно

Насреддин Афанди продал своего осла.

Спустя несколько дней прибежал покупатель и поднял крик:

— Безобразие, ты продал бракованную скотину. Твой осел подох.

— Поразительно, — удивился Афанди. — Пока осел был у меня, он никогда так не поступал[219].

узбек. 7, 267

301. «Вкусные» манты *

Афанди открыл на базаре лавку, стал продавать манты. Дело шло вяло и прибыли не давало. Даже налог Афанди не сумел уплатить вовремя. Явились к нему чиновники, вытолкали на улицу, опечатали лавку... Полгода прошло, прежде чем сумел Афанди уплатить штраф.

— С сегодняшнего дня мы разрешаем тебе торговать. В честь этого угости-ка пас хорошенько мантами! — заявили чиновники.

Открыли дверь лавки. Вошел туда Афанди и развел огонь под казаном с мантами, которые были приготовлены... шесть месяцев назад! Чиновники сидят, ждут угощения. Чуть закипела вода в казане, подал Афанди манты непрошеным гостям. Они жуют, морщатся.

— Э-э, дорогой, не доварил ты манты...

— Помилуйте, — говорит Афанди, — как могли они не довариться, если висели над очагом целых полгода!

уйгур. 14, 39

302. Ты будешь продавать или я?

Вздумал ходжа заняться торговлей солеными овощами. Накупил он все, что нужно для этого, и даже осла. Когда они подходили к домам, где у них брали соленья, или попадали на бойкие улицы, осел, не давая ходже выговорить слово: «Соленья», — начинал по привычке реветь, и у ходжи слова застревали в горле. Вот только ходжа собрался на бойком месте громко закричать: «Соленья, соленья!» — осел опять упредил его и заревел. Ходжа рассердился и сказал:

— Послушай, товарищ, ты будешь продавать соленья или я?[220]

тур. 5, 279

303. Продал за ту же цену

Один человек дал Анастратину рубашку, чтобы тот продал ее на базаре. Рубашка была краденая, и Анастратин это знал. На базаре в тот день было много народу, и в толчее кто-то рубашку у него украл.

Вернулся Анастратин с базара, подошел к нему этот человек и спрашивает, сколько он выручил за рубашку.

— Торговля сегодня была плохая, — ответил ходжа, — я ее продал за ту же цену, за которую ты ее купил.

греч. 35, 491

304. Верблюжий череп

Однажды у Моллы не было денег на хлеб. Жена дала ему моток ниток — единственное, что у нее было, — чтобы он продал его и купил хлеба. Молла понес моток на базар, но, сколько ни ходил, покупателя найти не мог. Никто не хотел заплатить даже столько, чтобы хватило на два фунта хлеба. Молла рассердился: «С этими торгашами надо поступать по-торгашески». Он нашел верблюжий череп, обмотал его нитками и снова начал ходить по базару. Один из лавочников увидел, что Молла продает большой моток ниток, и подозвал его к себе. Хотя лавочник предложил ему меньше, чем должен был стоить такой большой моток, Молла не стал торговаться. Лавочника взяло сомнение:

— Молла, в этом мотке ничего нет, кроме ниток?

— Есть, — ответил Молла. — В нем — верблюжий череп.

Тот решил, что Молла шутит, успокоился, отсчитал деньги, и Молла ушел. А лавочник размотал нитки и увидел, что в мотке и в самом деле верблюжий череп. На другой день он зазвал Моллу к себе и стал его упрекать:

— Молла, как тебе не стыдно?

— Во-первых, когда я продавал этот моток, то сказал тебе, что в нем верблюжий череп. Не покупал бы! Во-вторых, ты купил так дешево, что если бы в мотке был не череп, а весь верблюд, ты все равно не остался бы в накладе[221].

азерб. 6, 136

305. Дом Насреддина

Насреддину принадлежала половина дома. Он позвал посредника и говорит:

— Если ты продашь мою половину дома, то я куплю вторую половину, чтобы завладеть всем домом[222].

перс. 8, 168

306. Совет покупателю

Как-то утром ходжа повязывал на голове сарык*, и конец его никак не приходился назад. Он распускал сарык, снова обматывал — ничего не получалось. Надоело это ему, и он понес сарык посреднику. Нашелся покупатель-бедняк. А ходжа тихонько и шепчет ему на ухо: