Двадцать четыре утра

– Нет, в другой день я бы не вышла из дома в пижаме и странном плаще, в вагоне метро я бы рассмотрела всех до единого и пересела бы в другое место, не приглянись мне попутчик. Я бы шла и смотрела по сторонам, застывала с тупым выражением лица при виде красивого парня, морщилась от неприятных людей и мямлила бы вечно под нос. Я терпеть не могу кофе, меня чуть не стошнило от этих двух чашек, я не умею курить и боюсь простудиться каждую секунду. Когда я захожу куда-то в одиночестве, то обычно пишу знакомым и прошу прийти ко мне, потому что мне неловко. «Все вокруг понимают, что у меня нет друзей, каждый смотрит на меня с презрением и ждет, когда я освобожу столик», – вот, о чем думаю. В реальной жизни ты бы очень мне понравился, я бы сразу влюбилась и смотрела бы так, как ребенок на конфету. Нашла бы тебя в социальных сетях, посмотрела, есть ли у тебя девушка, а потом продолжила бы напрягать своим нелепым видом. Я бы никогда не заговорила с тобой первой, будь я собой, не оскорбила бы и уж точно не пришла бы на ночь, а если и пришла, то долго бы жалела. Мне кажется, что весь мир на меня смотрит, когда я одна.

Он выслушал этот монолог и сказал, какая я все-таки прекрасная. Интересно, он понял хоть слово? Мы снова отправились в кровать, но на этот раз навсегда.

Шестое утро 

Отвратительный будильник надрывается около моего уха. Сонная иду на свет из стеклянных окон. Кажется, я не в России, а где-то в Америке, хотя ни разу до этого тут не была. Огромная квартира, состоящая из одной комнаты, где разбросаны кисточки и море безделушек, записки из летних лагерей, книжки с закладками и сами закладки. Видимо, здесь я безумно творческий человек. О, всегда мечтала рисовать на холсте! Живот заурчал, кухня находилась в этом огромном пространстве и даже не была отделена, я прошлась по старому холодному полу, достала из холодильника молоко и шоколадные шарики с верхней полки. Тут много пустых бутылок, надеюсь, я не стала алкоголичкой, хотя все вело к такому исходу. Лучше уж наркоманкой, от травы хотя бы не толстеют, да и звучит романтичнее. В отделении наркоманов больше молодежи, мне будет веселее, чем с отчаявшимися стариками и бомжами в палате алкоголиков. На чем я остановилась, завтрак. Большие бежевые штаны на черном ремне, белая рубашка, я готова. Дергаю дверь, но она заперта. Ищу ключи по всей квартире, переворачиваю баночки, палитры, раскидываю альбомы и проверяю каждый цветочный горшок. Черт, ключа и правда нет, а через окно не выбраться.

Я расстраиваюсь, иду в ванную, которой архитектор тоже не выделил отдельные квадратные метры. Благо, хоть туалет на защелке. Я смываю с себя разочарование и резко поворачиваю голову. Накидываю махровое полотенце, подхожу к окну. Замечаю девушку в желтом сарафане. Какая она красивая: каштановое каре с растрепанной челкой, пухлые губы, худая талия и ботинки с ромашками. Назову ее Бо. Фантазия оправдалась, книги были на английском, да и молоко в России редко продают в таких красивых бутылках. Бо накрасилась, схватила сумочку на ленте вместо ремешка и выбежала из квартиры. Куда она идет?

Бо прошла по переулку и свернула к магазину дешевых дисков, такие были модными в нулевых. Все американские мелодрамы построены на этих стоках, где двое людей берут одну пластинку и ссорятся. Потом мужчина уступает, а в следующем кадре они уже целуются в такси. В этот раз с Бо случилось по-другому. Она выбрала плейлист с золотой коллекцией поп-рока, продавец назвал цену, она достала несколько скомканных долларов, кинула на прилавок, и поехала в маленькое бистро. По дороге она заглянула в ларек, купила пачку Мальборо и арбузный орбит. Забыла вам сказать о ее красном берете, по которому Бо легко можно выделить из толпы таких же маленьких девочек с конфетами. Некоторые из них выбирают мятный вкус, кто-то останавливается на классическом, других же тянет на экзотику – манго, клубника или папайя. Я никогда не ела папайю, но вот жвачки с ней замечательные!

Бо проскользнула мимо стендов с газетами и глянцем, бросила грозный взгляд на водителя, который чуть не задавил ее, когда девушка переходила на красный. Размашистым шагом она дошла до кафе, и звон «музыки ветра» при открытии дверей оповестил молодого человека о приходе Бо. Он обнял ее, подарил цветы и красную коробочку с парфюмом, запах которого она так любила. Ей шли эти цитрусовые нотки, но дешевый орбит перебивал приятный аромат.

– Ты снова курила?

– А ты снова задал мне этот вопрос? Сколько раз говорить, я не твой ребенок.

– Нет, но хотелось бы видеть тебя в другом свете.

– Извини, но я так больше не могу. Ты не ценишь мое личное пространство, мои желания и потребности, ты хочешь сделать меня куклой.

– Ты вечно говоришь о себе. Не понимаешь, я люблю твои волосы, твои ноги и твою улыбку, я не хочу, чтобы ты губила себя.

– Я гублю себя отношениями с тобой.

– Киношная фраза.

– Скучная жизнь.