Двадцать килограммов неона

— Уймись, членистоногое. — Заврик медленно пошевелился, проверяя, не поломало ли чешую — Давай думать, как валить отсюда будем, а то они познакомятся со вкусом жареного омара скорпионового. Пиво, ты как?

— Кости вроде целы, внутренности внутри. Комп, ты жив, железяка хренова?

Комп, чуя свою вину, не стал утверждать, что он вовсе не железяка и не хренова, а ограничился сообщением о состоянии корабля.

— Фь–ю–у! — присвистнул Заврик — Так затравка пустая?

— Пробоина в районе затравочной камеры импульс–конвертора. Камера потеряла герметичность, весь наполнитель вытек.

— А запас?

— Видимо, аварийная автоматика неверно отработала…

— Неверно отработала! Кто ей управлял, а?

— Я был блокирован сотрясением и электрическими помехами. Клапаны подачи резерва открылись автономно при падении давления, и резервный запас газа из баллонов улетучился сквозь поврежденную камеру.

— Заврик, в чем проблема? — встревожился Кусака — Чего ты прикопался к этой камере?

— Того, что она должна быть заполнена неоном под давлением, иначе двигатели не работают, и индуктор тоже. Понимаете, мужики, дыры в корпусе и прочее… это фигня. Выйти в космос и нырнуть можно и в тяжелых скафандрах, но… В общем, чтобы смыться отсюда и добраться до базы, нам нужны реактор, двигатели и комп. Двигатели какие–то живы, комп тоже. А реактор ни на эрг не забырчит, пока затравки нет. Короче, нам нужно двадцать килограммов неона, иначе мы тут так и загнемся, только магнитная аномалия останется.

— Погоди, погоди. Жилой корпус тоже течет, так что перво–наперво нам нужно презервативов покушать да намордники напялить, а то давление сравняется с наружным, и полезет сюда местная микрофлора.

— А жрать где будем? — подал голос Кусака — У меня ни симбионтов, ни гликогена, больше двух дней я без хавчика не протяну.

— В гробу будем жрать, спать и оправляться. По очереди.

— А гроб–то хоть цел?

— Цел, что ему…

Это была хорошая новость. Медицинский бокс — гроб в просторечии — мог оказаться жизненно необходимым, буде местные микробы все же пролезут сквозь фильтры — намордники — а презервативы, то есть, предохранительные препараты, окажутся неэффективными. Одно было плохо — в гроб можно было улечься только по одному, а у Заврика так и ноги в крышку упирались.

— А я, если не будет возражений, прикину, как бы нам выбраться наружу — вмешался Иник и добавил не без самодовольства:

— Я по долгу службы неплохо осведомлен о всевозможных способах побега.

Пейпиво молча кивнул и первым полез в гроб. Его организм был самым стойким и требовал наименьшего времени для обработки; Кусаку же, сложный метаболизм и псевдожабры которого нуждались в многочасовой процедуре, оставили напоследок.

IV

Пейпиво и Заврик ворчали и ругались — фильтры жали, под ними чесалось, предохранители давали уйму неприятных побочных эффектов, но это все же лучше, чем скафандры. Воздух был вполне пригоден для дыхания, атмосферное давление меньше привычного, но не настолько, чтобы началась кессонная болезнь.

Наконец вылез наружу и Кусака, вялый и обалдевший. Потряс клешнями, с усилием приподнял хвост:

— Как там дела?

— Иник наружу прокапывается, весь шлюз камнями завалил. Говорит, через полчаса можно будет выпустить перископ.

— И то хорошо… А как коробка?

— Да так себе… Как и думали. Помята и пробита, но если заполним затравку, в скафандрах лететь можно.

— А где мы его возьмем, неон этот?

— А хрен его знает. Вылезем, посмотрим, сообразим. Да выкрутимся! Мы хоть и урки, но все же космонавты, или кто?

— Может быть, с местными свяжемся? Должен у них быть неон.

— Только не в Сомагане. Тут тебе такого неона дадут… А потом догонят и еще дадут, пока чешуя не облезет.

— Да… К демократам надо пробираться. Пиво, коробка может хотя бы в воздух подняться?

— Кабы могла, я бы так не сел. Сдается мне, придется трансформироваться.

— Упаси боже!

— И языка взять надо будет, не то покажемся местным монстрами какими–то.

— Ладно, надо сначала наружу выглянуть, а там видно будет.

И троица затихла в креслах, ловя отходняк после презервативов.

Послышался треск, грохот, клубы пыли повалили из коридора, ведущего к шлюзу. Сквозь висящую на одной петле дверь протиснулся Иник, доложил:

— Был снаружи, можно выставлять перископ.

— Ты хоть лаз–то замаскировал?

— Со всей возможной тщательностью.

— Лады. Комп, активируй его… погоди, может, секальник какой выпустим?

— Атмосферные мобильные зонды не отзываются.

Сходили, посмотрели. Кассета с аппаратами–шпионами была помята, крышка не открывалась. Если какой–то из них и был жив, то все равно, будет спать, пока не исправят систему поддержки. Заврик с сомнением покачал головой, и вопрос отложили на потом.

***