Двадцать лет спустя

«Монсеньор, я пришлю сегодня вашему преосвященству для подкрепления отряда господина Коменжа требуемых вами десять человек. Это, ваше преосвященство, люди очень подходящие для охраны двух серьезных противников, ловкости и решительности которых вы так опасаетесь».

— Ого! — воскликнул Атос.

— Ну что же, — спросил Арамис, — кто, по вашему мнению, те два противника, для охраны которых, кроме отряда Коменжа, нужно еще десять отборных солдат? Не похожи ли они как две капли воды на д’Артаньяна и Портоса?

— Посвятим весь день розыскам в Париже, — сказал Атос, — и если до вечера ничего не узнаем, то выедем на Пикардийскую дорогу, и я ручаюсь, что благодаря изобретательности д’Артаньяна мы не замедлим найти какое-нибудь указание на то, где они находятся.

— Едем в Париж и спросим Планше, не слыхал ли он о своем бывшем господине.

— Бедный Планше! Вы так просто говорите о нем, Арамис, а между тем он, наверное, убит. Все воинственные горожане вышли из города, и, вероятно, произошло страшное побоище…

Так как это было вполне возможно, то оба друга возвратились в Париж весьма встревоженные и направились к Королевской площади, где рассчитывали навести справки об этих бедных горожанах. Каково же было их удивление, когда они застали горожан за выпивкой и болтовней вместе с их капитаном все на той же Королевской площади. В то время как семьи оплакивали их, прислушиваясь к пушечным выстрелам, раздававшимся со стороны Шарантона, и воображая себе их на поле сражения, они мирно благодушествовали.

Атос и Арамис снова осведомились у Планше о д’Артаньяне, но он ничего не мог им сообщить. Они хотели увести его с собой, но он заявил им, что не может покинуть свой пост без разрешения начальства.

Только в пять часов добрые горожане разошлись по домам, считая, что они возвращаются с поля сражения; на самом деле они не отходили от бронзовой статуи Людовика XIII.

— Тысяча чертей! — сказал Планше, вернувшись в свою лавку на улице Менял. — Мы разбиты наголову. Я никогда не утешусь!

Глава 37 Пикардийская дорога

Атос и Арамис, чувствуя себя в Париже в безопасности, не скрывали от себя того, что стоит им выйти из города, как они тотчас подвергнутся величайшим опасностям. Но что значит опасность для людей такого склада? Впрочем, они чувствовали, что развязка их второй Одиссеи приближается: предстояла последняя схватка.

Да и в Париже было неспокойно: припасы истощались, и всякий раз, как у одного из генералов принца Конти являлось желание выдвинуться, возникали бунты, которые он блестяще усмирял, что на время возвышало его над коллегами. Во время одного из таких бунтов Бофор разрешил разграбить дом и библиотеку Мазарини и дать, как он выразился, что-нибудь поглодать несчастному народу.

Атос и Арамис покинули Париж после этого разгрома, случившегося вечером того дня, когда парижане были разбиты под Шарантоном.

Они оставили Париж в самом жалком состоянии: раздираемый смутами, волнуемый всевозможными слухами, город был на грани истощения. Как парижане и фрондеры, они полагали, что в неприятельском стане царят те же нужда, страх и интриги между начальствующими лицами; поэтому велико было их удивление, когда, проезжая через Сен-Дени, они узнали, что в Сен-Жермене люди веселятся, смеются — словом, живут в свое удовольствие.

Оба друга выбирали окольные пути из боязни попасться в руки мазаринистов, чьи отряды бродили по Иль-де-Франсу, а также для того, чтобы избежать фрондеров, которые захватили Нормандию и, без сомнения, отвели бы их к Лонгвилю, чтобы тот выяснил, друзья они или враги. Избегнув этих двух опасностей, они выехали на дорогу из Булони в Аббевиль и обследовали ее шаг за шагом.

Некоторое время они никак не могли напасть на след. Расспросы содержателей гостиниц ни к чему не вели, не давая никаких указаний. Они не знали, что предпринять, когда вдруг в Монтрейле Атос нащупал на столе своими тонкими пальцами какую-то неровность. Подняв скатерть, он прочел закорючки, вырезанные ножом в дереве:

ПОРТ… Д’АРТ… — 2 ФЕВРАЛЯ.

— Прекрасно, — сказал Атос, показывая надпись Арамису. — Мы хотели ночевать здесь, но теперь изменим план. Едем дальше.

Они снова сели на лошадей и поехали в Аббевиль. Там у них возникло затруднение: гостиниц было очень много, — в которой из них остановиться?

Не было никакой возможности обследовать их все. Как же угадать, в которой из них останавливались те, кого они искали?