Двадцать три раны Цезаря

— Эксперты закончили. Можно увозить труп. Убийство было совершено приблизительно между одиннадцатью и половиной двенадцатого ночи. Я проверил замки на входной двери. Никаких следов взлома, даже царапин нет.

— В котором часу вы вчера вечером ушли из дому? — спросил Туров у горничной.

— Как обычно. В девять.

— А сегодня утром пришли?

— Тоже в девять.

— Хорошо, — пробормотал Туров. — У тебя есть еще вопросы? — обратился он к следователю, тот кивнул.

Филипп с Приступовым пошли осматривать дом.

— Складывается впечатление, что у преступника были ключи, — принялся рассуждать капитан. — Нигде никаких следов проникновения. Придется отслеживать связи всех домочадцев. Выяснить, кто мог снять слепки с ключей.

Они вновь вернулись в гостиную, когда следователь уже беседовал там с Мариной.

— Слепки с ключей?! — удивленно воскликнула она в ответ на вопрос Турова. — Даже если бы они и существовали, это ничего не меняет. Убийца проник бы в дом, но не в кабинет Романа. Роман всегда, когда оставался в кабинете один, закрывался на ключ. Он бы не впустил постороннего, — сказала она и, помолчав, с изумлением спросила: — Что же тогда получается?

— Выясним, — усмехнулся Филипп. — А что конкретно у вас пропало из сейфа, вы знаете?

— Нет. Роман при мне ни разу не открывал сейф. Драгоценности он обычно хранил в офисном сейфе, а в своем… — она поджала губы. — Константин сказал, что пропал алмаз. Но какой, не знаю, я его никогда не видела.

— А когда в последний раз вы видели мужа живым?

Марина всхлипнула и заплакала.

— Вчера, — проговорила, немного успокоившись, — после обеда мы с ним прошли в гостиную. Он курил трубку, а я просто сидела рядом. Потом Роман сказал, что он должен поработать с бумагами в кабинете. Я поболтала с подругой по телефону и поднялась к себе.

— Вы не спохватились ночью, почему его нет? Простите, вы спали с мужем в одной спальне?

— Да, в одной. Но я сплю крепко. Ночью никогда не просыпаюсь. А утром я подумала, что он остался ночевать в кабинете.

— И часто он оставался там на ночь?

— Нет, только если заработается за полночь, чтобы не будить меня. Дело в том, что я всегда закрываю дверь спальни на замок. Когда собираешься спать, организм расслабляется, и если кто-то войдет неожиданно или раздастся чей-то голос, я пугаюсь. В своей комнате я должна чувствовать себя совершенно спокойно. Однажды, когда я только вышла замуж, Елена ужасно напугала меня. Я находилась в гардеробной, и вдруг чей-то голос и прикосновение руки к плечу, я так испугалась, так вздрогнула, что прямо какие-то конвульсии пробежали по мне… Пришлось обращаться к врачу. Пила таблетки. Проходила сеанс психотерапии, но все равно предпочитаю дверь закрывать.

Взгляд Турова встретился с посмеивающимся взглядом Приступова: «Вот что значит жить в огромном доме, то ли дело наши однокомнатные клетушки. Даже за закрытыми дверьми слышишь, чувствуешь, знаешь, что не один. И никогда не расслабляешься, всегда готов к стуку, шуму, крику».

— Муж вам не жаловался на неприятности? — задал следующий вопрос Туров.

— Нет, у него было отличное настроение. Я… я не представляю, кто мог убить его.

Туров решил пока отпустить Марину. Слишком устало и подавленно выглядела она.

Марина поднялась, но не успела выйти, как в гостиную влетел Константин:

— Надо срочно объявить в розыск алмаз, — яростно проговорил он.

— Какой алмаз? — спросил Туров.

— Редкий, очень редкий алмаз.

— Ага, — произнес Приступов, который сложив руки на груди, сидел поодаль, — значит, пропал алмаз.

— Да, да! — брызгая слюной, продолжал Константин. — Понимаете, ему цены нет.

— У вас есть снимки этого алмаза? — спросил Туров.

Константин отрицательно покачал головой.

— Тогда опишите его.

Константин задумался.

— Я его видел всего раз, в детстве. Вот Лена, моя сестра, она наверняка лучше запомнила. У меня в памяти остался какой-то светящийся камень. Теперь такие алмазы называют фантазийными. Он красный, как кровь. Помню, я уже учился в университете, когда однажды отец, выходя из кабинета, мы тогда жили на другой квартире, пробормотал себе под нос: «Двадцать три раны Цезаря», и я отчего-то решил, что он так называл свой алмаз.

— А каким образом он у вас оказался? — спросил Туров, садясь верхом на стул.