Двадцать три

– Мне пришлось покинуть место преступления, – с сожалением добавил я. – Не хотелось бы, чтобы Ванда или кто-то еще попал туда раньше времени. Нужно выслать группу специалистов.

– Придется вызывать коронеров из других антитерриториальных подразделений, – сказала Финдерман. – Потому что здесь у нас потоп, ураган и налет саранчи, вместе взятые. Только за одно утро погибло столько людей, сколько умирает за несколько лет.

– Но это происшествие в Теккерее, даже в свете того, что происходит сегодня в городе, штука весьма серьезная, шеф.

– Поясни.

– Наш парень вернулся.

– Какой еще парень? Хотя погоди. Продолжай.

– Ванда проведет полное вскрытие, но я хорошо рассмотрел тело. Те же раны, что и у Оливии Фишер и Розмари Гейнор.

– Черт побери, Барри! Когда ты наконец успокоишься на эту тему?

– Хочу, чтобы ты сама взглянула на тело и вынесла свое суждение. Был бы просто счастлив.

На том конце линии настала тишина. Убийства Фишер и Гейнор до сих пор являлись причиной трений между нами, но я же не виноват, что теперь придется сделать заход на второй круг.

– Данкомб мертв, а Гейнор в тюрьме, – сухо заметила шеф. – То были твои главные подозреваемые.

– Да.

– Черт… – пробормотала Финдерман. – Если считаешь, что это тот же убийца… что ж, я доверяю твоему выводу.

– Здесь мне пока делать просто нечего, – сказал я ей. – Некого даже оставить у тела Тейта Уайтхеда. Весь этот район придется оцепить, пока все не прояснится и не наладится. А сам я тем временем мог бы поработать по убийству в колледже. Хотя бы несколько часов.

– Ладно, только держи меня в курсе, – велела Ронда Финдерман.

Финли, все это время не сводивший с меня глаз, воскликнул:

– Я хочу с ней поговорить! Поговорить, и немедленно, сейчас же!

Я убрал телефон в карман.

Финли погрозил мне пальцем:

– Ты еще очень пожалеешь, когда я стану мэром!

– Обычно мы расходимся во мнении, но тут, думаю, ты прав.

– Никогда тебе не прощу.

Я резко развернулся и подошел к нему вплотную.

– И я тоже никогда не прощу, Рэнди. И никогда не забуду. Тот день, когда ты позвонил мне и попросил проверить всю эту историю про дохлых белок и еще с помощью всяких там намеков пытался выведать, есть ли у меня на кого-нибудь какой-то компромат. Еще тогда я подумал: нет, я в эти игры не играю. И ничего ни на кого у меня нет. За одним только маленьким исключением. Возможно, у меня есть что-то на тебя.

Финли даже отступил на шаг.

– На меня? И что это, черт возьми, у тебя есть на меня?

– Несколько минут назад я говорил по телефону и узнал одну интересную вещь. Очень даже любопытное. О тебе, Рэнди.

– Не понимаю, о чем ты толкуешь.

– Слышал, перед тем как приехать сюда, ты сделал одно доброе дело. Пригнал к водопадам фургоны и раздавал людям упаковки с бутилированной водой.

– Да, – сказал он и весь так и напыжился от гордости. – Было дело. Я бы и тебе дал одну, хоть ты и ослиная задница.

– Просто удивительно, как быстро ты сориентировался.

Рэнди пожал плечами:

– Приходится исполнять свой долг, когда люди в беде.

– Но откуда ты знал?

– Что знал?

– Как ты узнал, что понадобится так много бутилированной воды?

Он недоуменно покачал головой:

– Черт, хоть убей не пойму, о чем это ты.

– На этой неделе ты резко увеличил выпуск продукции. Задолго до того, как все это случилось.

– С чего это ты взял?

Я услышал это от Дэвида Харвуда. Просто мимолетный такой комментарий. Но с тех пор он не давал мне покоя.

– Может, я просто неправильно понял то, что услышал? – спросил я.

Финли открыл было рот, собираясь что-то сказать, но, видно, так и не придумал, что именно.

– Да, неправильно понял, – вымолвил он наконец.

– Так что ничего страшного, если я начну расспрашивать людей и проверять этот факт. Потому что, если это правда, сразу возникает множество вопросов. По какой такой причине Рэндел Финли, вновь решивший баллотироваться в мэры, вдруг резко повышает объемы производства своей знаменитой родниковой воды накануне катастрофического для города отравления водопроводной воды?

– Ах ты, жирный ублюдок! – прошипел он.

– Говоришь, что хочешь осложнить мне жизнь? – спросил его я. – Валяй, действуй. Но и я в долгу не останусь. Стоит только шепнуть на ушко одному из репортеров Си-эн-эн или «Нью-Йорк таймс» – и новость расползется по всему городу. И лично мне ничего больше делать не надо. Они сделают это за меня. А там посмотрим, как скоро кто-то из них сунет микрофон тебе в лицо и спросит, действительно ли ты хотел уничтожить сотни людей ради своей вонючей политической карьеры.

– Сукин сын, – пробормотал он.

– Лично я не возражаю и против «жирного ублюдка». Признаю, сравнение довольно точное. Но во втором случае ты оскорбляешь мою матушку.

– Ты хочешь сказать, я это сделал? – И он указал пальцем на станцию водоочистки. – Так ты сказал?

Мне следовало бы подготовиться. Предвидеть, что последует дальше. Но я уже не так молод. И, следует признать, не в лучшей физической форме. А потому, когда Рэнди набросился на меня, среагировал недостаточно быстро. Не занял оборонительную позицию, просто всем своим весом надвинулся на него, чтобы ему было труднее сбить меня с ног.

Но он все же сбил.