Двадцать тысяч лье под водой

Это дерево отличалось длинным прямым стволом высотой сорок футов; по его изящно закругленной верхушке, состоящей из больших многопластинчатых листьев, натуралист тотчас же мог узнать «хлебоплод», который так удачно разводят на Маскаренских островах. Среди густой зелени свешивались огромные шарообразные плоды шириной десять сантиметров, снаружи шероховатые, с сетью шестиугольников. Хлебным деревом, которое не требует никакого ухода и дает плоды в течение восьми месяцев, природа наградила те земли, где нет зернового хлеба.

Неду Ленду эти плоды были хорошо знакомы, он уже не раз угощался ими в своих многочисленных путешествиях и знал, как их надо готовить. При виде их он так разволновался, что уже не мог сдержаться, и сказал:

— Разрази меня на месте, если я не попробую этого хлебца!

— Пробуйте, Нед, пробуйте, сколько вам угодно! Мы для того здесь и высадились, чтобы все испробовать.

— За этим дело не станет! — отвечал канадец.

С помощью увеличительного стекла он зажег хворост, который вскоре весело затрещал. А Консейль и я тем временем стали выбирать самые лучшие плоды. Одни из них не совсем созрели, и под толстой кожей белая мякоть была еще твердой и волокнистой, другие, желтоватые и сочные, уже поспели и годились в пищу.

Косточек в этих плодах совсем не было. Нед Ленд разрезал их на толстые ломти и положил на горячие угли, беспрестанно приговаривая:

— Вот увидите, как вкусен этот хлеб! Вот увидите!

— Очень вкусным он покажется, — сказал Консейль, — особенно после того, как долго ничего такого не пробовали.

— Это даже не хлеб, — прибавил канадец, — а приятное пирожное… Вы никогда его не пробовали, профессор?

— Никогда, Нед.

— Ну так увидите, что это такое: как манна небесная!

Через несколько минут плоды, разложенные на углях, совершенно почернели и полопались; изнутри показалось белая мякоть, похожая на мякиш, напоминающая по вкусу артишоки. Надо признаться, хлеб этот был превосходен, и я ел его с большим удовольствием.

— Жаль, что это тесто не может долго сохраняться, — сказал я, — поэтому бесполезно брать его с собой.

— Вот тебе на! — вскрикнул Нед Ленд. — Вы говорите по-ученому, господин профессор, вы ведь натуралист, а я примусь за дело, как настоящий булочник. Консейль, нарвите побольше плодов, на обратном пути мы их захватим.

— А как же вы их сохраните? — спросил я канадца.

— А так и сохраню: сделаю из мякоти квашеное тесто, которое долго не портится. Захочется хлеба — возьму немного этого теста и испеку! Хоть оно чуточку и кисловато будет, а все-таки отличного вкуса.

— В таком случае, мистер Нед, скажу, что ваш хлеб хоть куда! Теперь у нас всего вволю…

— Нет, недостает еще фруктов и овощей.

Мы отправились дальше пополнять наш «земной» обед.

Поиски не были напрасны, и около полудня у нас уже был большой запас бананов. Эти нежные тропические плоды созревают круглый год, и малайцы едят их сырыми.

Вместе с бананами мы набрали также много плодов манго и в заключение нашли невероятно большие ананасы.

Поиски и сбор плодов отняли большую часть нашего времени, но мы, впрочем, об этом не жалели. Консейль наблюдал за Недом, который шел впереди и уверенной рукой сшибал и срывал лучшие плоды.

— Ну, теперь вы довольны, друг Нед? — спросил Консейль. — Кажется, всего набрали!

— Гм! — промычал канадец.

— Как? Вы еще недовольны?

— Все эти растения ведь не настоящий обед, — отвечал Нед, — это конец обеда, десерт! А где суп? Где жаркое?

— Да, да! — сказал я. — Нед обещал нам котлеты! Но обещанье-то, кажется, было дано второпях…

— Господин профессор! — отвечал канадец. — Охота еще даже не начиналась. Потерпите немного! Нам непременно попадется какая-нибудь пернатая или четвероногая дичь, если не в этом месте, так в другом.

— И если не сегодня, то завтра, — прибавил Консейль, — потому нам не следует заходить далеко. По-моему, уже пора нам вернуться к шлюпке.

— Уже пора? — вскричал Нед.

— Мы должны к ночи быть на месте, — сказал я.

— А который теперь час?

— Да уже, наверное, часа два, — отвечал Консейль.

— Как быстро летит время на твердой земле! — воскликнул Нед Ленд со вздохом.

— В путь! — сказал Консейль.

Мы возвращались через лес и попутно дополнили наши припасы листьями капустного дерева, за которыми приходилось взбираться на самую верхушку, зеленой фасолью и отличнейшими диоскореями (ямсом). Мы так были навьючены, что едва дошли до шлюпки, но Нед Ленд все-таки считал, что провизии недостаточно. И судьба, видимо, ему благоприятствовала. Когда мы уже хотели садиться в шлюпку, он заметил несколько саговых деревьев высотой двадцать пять — тридцать футов, принадлежащих к роду пальм. Эти деревья так же драгоценны, как хлебоплодники, и справедливо причисляются к полезнейшим представителям флоры Малайи.

Саговые пальмы не нуждаются в уходе и размножаются, как сливовое дерево, отростками и зернами. Нед умел с ними обращаться. Он схватил топор, размахнулся и в одно мгновение свалил одно дерево, потом другое и третье.

— Спеленькие! — сказал Нед Ленд.