Двадцать тысяч лье под водой

The Nautilus then approached the African shore, where the depth of the sea was greater. There, between two waters clear as crystal, through the open panels we were allowed to contemplate the beautiful bushes of brilliant coral and large blocks of rock clothed with a splendid fur of green variety of sites and landscapes along these sandbanks and algae and fuci. What an indescribable spectacle, and what variety of sites and landscapes along these sandbanks and volcanic islands which bound the Libyan coast! But where these shrubs appeared in all their beauty was on the eastern coast, which the Nautilus soon gained. It was on the coast of Tehama, for there not only did this display of zoophytes flourish beneath the level of the sea, but they also formed picturesque interlacings which unfolded themselves about sixty feet above the surface, more capricious but less highly coloured than those whose freshness was kept up by the vital power of the waters.

"Наутилус" приблизился к африканским берегам, где имеются глубокие впадины. Там, в глубинах кристаллически чистых вод, мы любовались сквозь хрустальные стекла окон прелестными кустистыми колониями ярко-красных кораллов, подводными скалами, устланными великолепным зеленым ковром водорослей. Незабываемое зрелище! Какие очаровательные пейзажи являют собою эти подводные рифы и острова вулканического происхождения, примыкающие к Ливийскому побережью! Но во всей своей красоте подводная флора и фауна предстала у восточных берегов, к которым "Наутилус" вскоре приблизился. То было у берегов Тихама, где эти зоофиты во множестве пышно распускались не только в морских глубинах, но и вздымались в причудливом сплетении на десять саженей поверх воды. Последние были более живописными, но менее красочными, чем первые, свежесть которых поддерживалась живительной влагой вод.

What charming hours I passed thus at the window of the saloon! What new specimens of submarine flora and fauna did I admire under the brightness of our electric lantern!

Сколько чудесных часов провел я, сидя у окна в салоне! Сколько новых образцов подводной флоры и фауны увидел я при свете нашего прожектора! Тут были грибовидные кораллы, актинии аспидного цвета, тубипориды -восьмилучевые кораллы, похожие на флейты, ожидавшие, казалось, лишь дуновения Пана, бесчисленные глубоководные организмы, характерные для здешних вод: мадрепоровые кораллы - основные компоненты коралловых рифов, дающие в своей пористой, ноздреватой массе приют богатейшей фауне. Наконец,

тысячи разновидностей еще не встречавшейся мне обыкновенной морской губки. Класс губок,

первый из группы полипов, получил свое название от любопытного продукта, полезность которого бесспорна. Губка отнюдь не растение, как думают еще некоторые натуралисты, а самый низший тип многоклеточных животных, стоящих на более низкой ступени развития, чем даже кораллы. Принадлежность губок к животному миру не подлежит сомнению, и нельзя поэтому согласиться с древними, которые относили губку к промежуточным формам между животными и растениями. Но я должен сказать, что натуралисты до сих пор не пришли к согласию относительно строения губок. По мнению некоторых, это целая колония микроскопических организмов. Другие же, как Мильн Эдварде, считают, что каждая губка - самостоятельное животное. Класс губок включает много сот

видов, которые водятся только в морях, за исключением семейства "пресноводных", или бодяг. Но чаще всего губки встречаются в водах Средиземного моря, Греческого архипелага, у берегов Сирии и в Красном море. Там главным образом водятся тончайшие туалетные губки, цена которым доходит до ста пятидесяти франков за штуку: золотистая сирийская губка, жесткая берберийская и т.д. Но раз я не мог изучать этих зоофитов в пределах Леванта, от которого нас отделял Суэцкий перешеек, приходилось удовольствоваться лицезрением их в водах Красного моря. Я позвал Конселя, и мы оба глядели в окно, в то время как "Наутилус" медленно шел на глубине восьми-девяти метров под уровнем моря, мимо живописных подводных утесов восточного берега. Тут росли губки

всех видов: губки ветвистые, листоватые,

шаровидные, лапчатые. Поистине своей формой они оправдывали названия - корзиночки, чашечки, прялки, лосий рог, львиная лапа, павлиний хвост, перчатка Нептуна, - которыми одарили их ловцы губок, более поэтически настроенные, нежели ученые. Волокнистая ткань губок, насыщенная студенистым веществом, благодаря подвижным жгутикам клеток, выстилающих внутреннюю