Двадцать тысяч лье под водой

"Just so," replied the Captain, smiling; "and in that respect moderns are not more advanced than the ancients. It required many ages to find out the mechanical power of steam. Who knows if, in another hundred years, we may not see a second Nautilus? Progress is slow, M. Aronnax."	- Само собою! - улыбаясь, сказал капитан. -Впрочем, в области судостроения наши современники ушли недалеко от древних. Несколько веков понадобилось, чтобы открыть механическую силу пара! Кто знает, появится ли даже через сто лет второй "Наутилус"! Прогресс движется медленно, господин Аронакс!
"It is true," I answered; "your boat is at least a century before its time, perhaps an era. What a misfortune that the secret of such an invention should die with its inventor!"	- Совершенно верно, - отвечал я, - ваше судно опережает свою эпоху на целый век, если не на целые века! Как жаль, что такое открытие умрет вместе с изобретателем!
Captain Nemo did not reply. After some minutes' silence he continued:	Капитан Немо ничего не ответил. После нескольких минут молчания он сказал:
"You were speaking of the opinions of ancient historians upon the dangerous navigation of the Red Sea."	- Мы говорили, как помнится, о том, какого нелестного мнения были историки древнего мира о Красном море?
"It is true," said I; "but were not their fears exaggerated?"	- А вы находите, что их опасения были преувеличены? - спросил я.
"Yes and no, M. Aronnax," replied Captain Nemo, who seemed to know the Red Sea by heart. "That which is no longer dangerous for a modern vessel, well rigged, strongly built, and master of its own course, thanks to obedient steam, offered all sorts of perils to the ships of the ancients. Picture to yourself those first navigators venturing in ships made of planks sewn with the cords of the palmtree, saturated with the grease of the seadog, and covered with powdered resin! They had not even instruments wherewith to take their bearings, and they went by guess amongst currents of which they scarcely knew anything. Under such conditions shipwrecks were, and must have been, numerous. But in our time, steamers running between Suez and the South Seas have nothing more to fear from the fury of this gulf, in spite of contrary trade-winds. The captain and passengers do not prepare for their departure by offering propitiatory sacrifices; and, on their return, they no longer go ornamented with wreaths and gilt fillets to thank the gods in the neighbouring temple."	- И да и нет, господин Аронакс, - отвечал мне капитан, по-видимому, в совершенстве изучивший "свое Красное море". - То, что не представляет опасности для современного судна, хорошо оснащенного, солидно построенного, вольного избирать тот или иной путь благодаря паровым двигателям, было чревато всякого рода опасностями для судов древних мореплавателей. Надобно вообразить себе этих первых мореходцев, пускавшихся в плавание на утлых дощатых барках, скрепленных пальмовыми вервиями, проконопаченных древесной смолой и смазанных жиром дельфина! У них не было никаких приборов для определения курса корабля, они плавали по воле ветров и течений малоисследованных морских пространств! В этих условиях кораблекрушения были, и не могли не быть, обычным явлением. Но в наши дни пароходы, которые курсируют между Суэцким перешейком и морями Южного полушария, не имеют причины опасаться гневливости Красного моря, несмотря на противные муссоны. Капитаны и пассажиры не приносят уже перед отплытием искупительных жертв и по возвращении, увешанные гирляндами цветов, с золотыми повязками на голове, не спешат в храмы благодарить богов за благополучное окончание путешествия!
"I agree with you," said I; "and steam seems to have killed all gratitude in the hearts of sailors. But, Captain, since you seem to have especially studied this sea, can you tell me the origin of its name?"	- Верно, - сказал я. - И мне кажется, что пар убил чувство благодарности в сердцах моряков. Вы, по-видимому, основательно изучили это море, капитан! Не скажете ли вы, почему его называют Красным?