Двадцатое столетие. Электрическая жизнь (старая орфография)

Нельзя было безъ состраданія смотрѣть, какъ вылѣзали изъ всѣхъ каретъ, дилижансовъ и колымагъ, остановившихся у Керноельскихъ воротъ, измученные и разслабленные несчастливцы. Завидѣвъ гдѣ-нибудь траву, они тотчасъ бросались за нее, ложились въ свѣжескошенныхъ лугахъ или въ сѣнѣ — кто на животъ, кто на спину, радостно вздыхая и трепеща отъ удовольствія.

Несчастливцы эти прибывали отовсюду несмѣтными толпами!..

Наконецъ-то имъ удавалось вдохпуть въ себя чистый воздухъ, незагрязненный мерзостнымъ дымомъ чудовищныхъ заводовъ и фабрикъ! Здѣсь можно было дать полный отдыхъ мозгу и нервамъ, почувствовать неизреченное счастье возрожденія къ радости жизни!

Всѣ они какъ-будто говорили: «Мы и оправимся здѣсь, — на этихъ мягкихъ, зеленыхъ, благоухающихъ лугахъ, — на бережкѣ — въ освѣжающемъ вѣяніи морского вѣтерка. Мы здѣсь отдохнемъ, воскреснемъ духомъ и соберемся съ силами для борьбы, ожидающей насъ въ будущемъ… Пусть-же алчный и грозный механизмъ соціальной жизни въ вѣкъ электричества работаетъ теперь безъ насъ, увлекая въ своемъ вихрѣ злополучныхъ илотовъ, слишкомъ крѣпко захваченныхъ цѣпкими его зубчатыми колесами для того, чтобы они могли высвободиться изъ нихъ и дать себѣ отдыхъ хоть на нѣсколько недѣль».