Двадцатый век Анны Капицы: воспоминания, письма

Пересылаю Вам последнее письмо, полученное мной от Капицы. Из него Вы узнаете, что Капица очень рад предстоящему приезду Вебстера. Двое других, упоминаемые в этом письме, — Л. Фишер, корреспондент „Нью-Йорк таймс“, и американский посол Буллит. Ласки хорошо знает их обоих и очень хочет, чтобы они поговорили с Капицей. Я обещала Ласки, что сообщу Капице о его желании и передам ему ответ Капицы. Я полностью согласна с Капицей, что ему разумнее всего было бы встретиться с ними в присутствии какого-нибудь высокопоставленного советского чиновника, иначе у нас скажут, что он продает государственные тайны иностранцам. Я думаю, что ему нужно встречаться с как можно большим числом людей, чтобы это тревожило наши власти. Не помню, говорила ли я Вам, что личный друг Буллита, д-р Флекснер из Принстона, прислал ему письмо и текст петиции американских ученых. Так что Буллит в курсе дела и может быть очень полезен, особенно потому, что не является британцем.

Мне очень хотелось бы знать, ответило ли Вам советское посольство своевременно и встречались ли Вы с его представителем. Интересно, даст ли Майский Вебстеру визу, не поднимая по этому поводу шума? Если Вы сообщите мне все это, я смогу связаться с Вебстером и он начнет бюрократическую процедуру, связанную с поездкой. Возможно, что он поедет 10 июля или около того. Если Вы будете писать Майскому, стоит, по-моему, упомянуть о моей поездке в Россию и деликатно спросить, есть ли у меня, по его мнению, шансы вернуться из нее. Если на этот вопрос будет получен от него письменный ответ, то он будет очень полезной вещью в разных неожиданных ситуациях.

Мне жаль, что приходится обременять Вас всеми этими просьбами во время Вашего отпуска, но я надеюсь, что Вы извините меня.

С наилучшими пожеланиями леди Резерфорд,

искренне Ваша

А. Капица»

«25 июня 1935 г., Аппер Шют

Дорогая г-жа Капица,

Ф. Э. С.(Франк Эдвард Смит — Е. К.) и я видели советника посольства Астикава (Астахова — Е. К.) в четверг на прошлой неделе — Каган был в отъезде. И мы говорили по поводу встречи К[апицы] с Вебстером и Эдрианом. Он избегал давать какие-либо обещания, но сказал, что сообщит нам позже, что он сможет сделать после консультаций с Москвой. С тех пор — ни слова. Показалось, что он считает маловероятным, что встречу разрешат без присутствия какого-нибудь советского представителя. Судя по всему, он с подозрением относится к „уединенным“ беседам. Мы согласились рассмотреть любые его предложения в том случае, если будет дано согласие на встречу.

Спасибо за письма Капицы.

Не буду писать Майскому, пока вновь не получу от него вестей.

[В левом верхнем углу приписка:]

Здесь очень жарко, и меня обуяла страшная лень — отсюда и карандаш вместо ручки.

Ваш Резерфорд».

В конце августа решался вопрос о поездке Анны Алексеевны в Россию, чтобы повидать Петра Леонидовича, поддержать его и подготовить переезд туда вместе с детьми. Но вокруг этой поездки складывалась очень непростая ситуация, которую ей необходимо было обсудить с Резерфордом.

«24 августа 1935 г., Кембридж

Дорогой лорд Резерфорд,

Я виделась с Эдрианом по его возвращении, и он передал мне все новости. Он очень хотел встретиться с Вами по дороге в Корнуолл, и я надеюсь, ему это удалось. Мне показалось, со слов Эдриана, что, даже если Капица внешне и выглядит хорошо, он глубоко потрясен и несчастен. Из того, что рассказал Эдриан, и из заявления, которое он привез собой, я поняла, что Капица чувствует себя ужасно оскорбленным и что этот год был для него кошмаром. Свои нервы он приведет в порядок не скоро. Мне кажется, что каковы бы ни были его предложения, нельзя на них отвечать решительным отказом. С ним нужно обращаться осторожно и бережно, как с человеком, поправляющимся после тяжелой болезни. Разве не достаточно он перенес за этот год?

Мне хотелось бы встретиться с Вами до моего отъезда, который состоится, вероятно, 30 или 31 августа.

Есть много вещей, Ваше мнение о которых я хотела бы знать, и мне нужен Ваш совет. Не могли бы Вы сообщить мне, как Вам удобнее встретиться со мной? Наше посольство ведет себя очень глупо, и это все, что я могу сказать о них.

Искренне Ваша

А. Капица».

«26 августа 1935 г., Чантри-коттедж

Дорогая Анна,