Дважды не присягают

Вооруженные до зубов оперативники, словно тараканы, уже лезли со всех «щелей» уютного деревянного домика: из кладовки, шкафа, даже с чердака и из погреба. Бандюк попытался сбежать. Его перехватили уже на улице и жестоко избили. Бочу повалили на холодный пол, заломили за спину руки и замкнули кисти «браслетами»; при этом в карман модного пальто кто-то запихнул увесистый сверток.

– Что вы делаете? Это не мои бабки! – кричал «авторитет», прекрасно осознавая, что «по закону жанра» все происходящее в комнате должно фиксироваться на видеокамеру.

Но и это не помогло. Брагин, в распоряжении которого вскоре окажется оперативная запись, снова перезвонит Тимченко; тот даст приказ кассету уничтожить.

Пиндюк и Бочаров после дачи предварительных показаний окажутся в разных камерах СИЗО. Оба будут упрямо отрицать свою вину, бесконечно призывая следствие допросить в качестве свидетеля бабулю, кредитовавшую Семчука, но их законные требования оставят без внимания. Когда к подозреваемым все же допустят адвокатов, старушки уже не будет среди живых…

В один из следующих дней Валерий через знакомого «контролера» получит в свое распоряжение мобильный телефон и сразу поставит в известность о случившемся своего старого друга – Карпова. Тот бросит все и инкогнито прибудет в родной город. На глаза бывшим подчиненным показываться не станет, только выдернет втихаря начальника угрозыска Гузя и наедине переговорит с ним.

– Здравствуй, Юра.

– Павел Иванович? Какими судьбами?

– Да так. Пробегал случайно мимо…

– Тут в ваше отсутствие такой сыр-бор разгорелся! Слыхали?

– Говори, говори… Не останавливайся!

– Бочу с Бандюком закрыли!

– Что им инкриминируют?

– Грабеж, вымогательство.

– Ты был у Валерки в камере?

– Нет.

– А почему?

– «Конторские» к нему и близко не подпускают.

– Не знаешь, как это делается? Сотка «зелени» «вертухаю»[18] – и дело в шляпе. Разве мало тебе платили? Пришло время отрабатывать гонорары!

– Если начальство узнает – мне того, крышка, – потупился Гузь.

– Что тебе дороже, карьера или дружба? Смотри, нам всем жить в этом городе.

– Да ничего у них не выйдет… Там гниляк полный: Бандюк занял одному кренделю бабки, тот долго не отдавал… Вот он и сорвал цепуру с его телки…

– И все?

– Нет. Пострадавший руководил предвыборной кампанией Бочарова, теперь он утверждает, что с него хотят сбить бабки за то, что не справился с поставленной задачей.

– Вот видишь. Дело пахнет керосином!

– Хуже всего, что их взяли вместе на хате того клоуна…

– Идиот… Чего он туда поперся?

– Его Тарасик поднапряг… «Мол, вас он быстрее послушает…»

– Доигрались, суки… Ты все же Валерчика проведай, лады? Может, вместе что-нибудь придумаете…

– Хорошо, я попробую.

– Мне больше звонить не надо – так ему и передай… Сам найдусь в случае острой необходимости…

– Понял…

Глава 10. Выяснение отношений

Возвращаться в Крым Карпов не стал – рванул немедленно в столицу, куда предусмотрительно выписал командировку. Кстати по просьбе высшего руководства. Поездка в Киев кроме официальной составляющей преследовала еще и две узкокорыстных цели. Во-первых, прощупать Тиму на предмет его причастности к преследованию Бочи, во-вторых – связаться с ЧАНом и убедить Быстренко немедленно выступить на защиту арестанта и опубликовать компромат…

В центральном офисе СБУ на Владимирской улице было, как никогда, многолюдно. Виной тому оказался очередной семинар, на который пригласили всех руководителей региональных управлений.

Такие мероприятия у личного состава ничего, кроме раздражения, не вызывали. Соберут народ, мозги прополощут, чтобы поставить галочки о проделанной работе, – вот вам и оправдание необходимости огромного числа праздношатающихся начальничков.

Павел отметил командировку и обреченно поплелся в зал заседаний, когда на его плечо легла все еще крепкая рука полковника Тимченко.

– Привет, Карпуша.

Такое обращение ничего хорошего не сулило.

– Здравия желаю!

– Зайди, посидим, чайку попьем.

– Так ведь семинар. Отмечают.

– Не бойся – я тебя всегда отмажу… Сюда, пожалуйста… Ну, как тебе мой кабинет?

– Шик! – похвалил подполковник, обводя взглядом просторное помещение с портретом украинского президента над кожаным креслом владельца апартаментов.

– Говорят, у тебя не хуже? – забросил удочку Тимченко.

– Да куда уж нам…

– Не скромничай, Пал Иваныч… Не скромничай… Ходят слухи, что вы с Бочей наложили лапу на конфискат! Это такая золотая жила!

– Так ведь вы сами приняли постановление, согласно которому все партии изымаемых товаров стоимостью свыше десяти тысяч реализуются только через фирму «Щит». За полученную часть прибыли мы оснастили технарей, организовали столовую со скидками для наших сотрудников…

– Построили для самих себя по хатке-невеличке…

– Да. И это тоже. Кстати, высшее руководство ничего не имело против.

– Цени!

– Я ценю!

– Не-а… Не ценишь. Как донесла агентура, доходы «Щита» оказались на порядок выше декларируемых. И основная часть прибыли распределялась через почтовые конверты. Черным, так сказать, налом.

– Мне об этом ничего не известно!