Дважды соблазненная (Преимущества соблазнения синего чулка)

Рис медленно выводил буквы огрубевшими пальцами. Следовало постараться, чтобы получилось разборчиво.

Написав полстраницы, он уронил перо и пошевелил пальцами.

– Почему бы вам не пустить в ход левую руку? – неожиданно спросила Мередит, кивнув на его скрюченную правую. – Почему вы пытаетесь ей писать? Вы же левша.

«Откуда она знает?» – удивился Рис. Да, он действительно был левшой. Но каждый раз, когда он в детстве пользовался левой рукой, отец бил его. Пришлось переключиться на правую. Тогда его стали бить за плохой почерк. Поэтому он стал упорно практиковаться, пока его каракули не стали довольно разборчивыми.

Но тогда его стали бить по другим причинам.

– Хотите джина? – спросила Мередит, кивнув на бутылку.

– Спасибо, нет.

Пожав плечами, она налила себе полстакана и поднесла стакан к губам.

– Вас это слишком беспокоит? – спросила она, многозначительно обводя взглядом комнату.

Уже зная, что увидит, Рис отвернулся. Все глазели на него – смотрели с ненавистью, страхом и изумлением.

Он узнал нескольких «факелоносцев». А стоявшие у камина Хэролд и Лоренс Симонс сверлили его злобными взглядами.

– Они братья или кузены? – спросил он, кивком указывая на парочку.

– Родственники, – ответила Мередит с улыбкой. – Их мать спала с двумя братьями. И теперь никто не может понять, кто чей сын. Так что они либо братья, либо кузены.

– Это кое-что объясняет, – пробормотал Рис, снова повернувшись к стойке бара. – Но их взгляды меня не волнуют. Я привык. Со временем они опомнятся.

Мерри не ответила, молча прихлебывая джин.

– Когда мы объявим о помолвке, – сказал Рис, – они опомнятся гораздо быстрее.

Мередит фыркнула в стакан.

Рис продолжил писать.

– Все еще удивляетесь? Говорю вам, это судьба. Понимаю, поклонник из меня незавидный, и я не много могу предложить. Потому и начал строительство коттеджа. Сегодня почти закончил фундамент. Дом должен быть достаточно велик для нас троих, поэтому я выстрою два этажа. – Он почесал в затылке и добавил: – Но это займет какое-то время. Слишком много камней придется собрать.

– О чем вы? – Мередит подняла брови. – Ведь на вершине холма – огромная груда камней.

Она имела в виду развалины Нетермур-Холла. И была права. Руины являлись идеальным источником строительного материала. Но Рис не мог заставить себя брать камни из прошлого, чтобы строить дом будущего. Коттедж должен был знаменовать начало новой жизни.

– Я оставил их для перестройки Нетермур-Холла, – солгал он. – И поищу камни для коттеджа. Или выломаю гранит из склона.

– Почему бы просто не использовать солому с глиной?

Странно, но об этом он не подумал. В долине почти все дома были выстроены из смеси глины с соломой.

– Это намного легче и быстрее. И куда дешевле. Если все сделать правильно, дом простоит века. – Мередит подняла глаза к потолку. – Именно такой материал я собираюсь использовать, когда получу возможность расширить гостиницу. О, у меня полно на нее планов!

Рис подписался, сложил письмо и сунул в карман.

– Расскажите о них.

Она насмешливо взглянула на него:

– Напрасно вы спрашиваете о моих планах. Им все равно не суждено сбыться.

– Ну пожалуйста… Мне все равно интересно.

– Хорошо, так и быть, – кивнула Мередит.

Она поставила на стойку второй стакан и налила Рису джина. Несмотря на нелюбовь к крепким напиткам, он не стал возражать. Не следовало позволять ей пить одной. Поэтому он взял стакан и осторожно пригубил из него.

Горло обожгло словно огнем.

– Черт побери… – Он закашлялся. – Это не плимутский джин.

– Да, местной выгонки. Лечит все болезни.

– Хотите сказать… вызывает их?

Рис сделал второй глоток и обнаружил, что на этот раз жжения почти не было.

– Продолжайте. Вы рассказывали о своих планах.

Она снова наполнила свой стакан.

– Будет возможность, добавлю новое крыло. Под возможностью я подразумеваю деньги, разумеется. Нужны комнаты на верхнем этаже, большая столовая и салон внизу. Все это будет примыкать к основному зданию и окажется напротив конюшни. Таким образом двор будет огражден не с двух, а с трех сторон.

Рис внимательно слушал, когда Мерри описывала меблировку и столовые приборы. Гостиница «Три гончие» была очень выгодно расположена на единственной дороге, пролегавшей в этой части пустошей. Гостиница, стоявшая в шести милях отсюда, вниз по дороге, частенько перехватывала постояльцев, но Мередит намеревалась это изменить.

– Теперь, когда война закончилась, люди начнут путешествовать ради собственного удовольствия – так почему бы «Трем гончим» не получить кусочек этого пирога?! – Оживившись, Мередит продолжала: – Если комнаты будут больше, лучше обставлены, а в конюшне появятся почтовые лошади, здесь начнут останавливаться знатные люди. И почему бы им на время не прервать путешествие, чтобы осмотреть Дартмур? Как вы сказали, эти пустоши по-своему очень красивы…

– Прекрасны. Я сказал «прекрасны».

– Вот именно. – Она улыбнулась. – Значит, прекрасны.

Их взгляды встретились – и оба замерли. Рис упивался каждым мгновением. Эти прелестные глаза словно возвращали ему молодость, омывали светом…

Наконец, грустно улыбнувшись, она нервно облизнула губы и громко объявила: