Дважды убитый

Сунув пистолет за пояс, Барс уперся плечом в боковую стенку и с огромным трудом сдвинул его с места. За ним оказалась дверца, которую выдавали только едва различимые зазоры между створкой и стеной. «Тиролец» подхватил небольшой ломик, просунул его в щель, и дверца с легким скрипом отворилась, затем прошел вперед, включил свет и поманил за собой остальных.

Сразу за дверцей обнаружилась деревянная лестница, ведущая вниз и вправо. Барс, поддерживая одной рукой Настю, шагнул на крашеную ступеньку, оглядывая странное помещение, но ничего подозрительного не обнаружил. Тусклая электрическая лампочка выхватывала схваченный тяжелыми брусьями низкий потолок и мрачноватые, обитые тесом стены.

Завернув направо, лестница привела еще к одной двери, на которой висел огромный амбарный замок. Почти беззвучно справившись с ним, «тиролец» на секунду исчез из виду и тут же появился в проеме, освещенный ярким светом. Барс, Настя и замыкавшая шествие тетя Эльза оказались в огромной прихожей, в которую вели еще три двери.

— Тут вас не найдут, — объявила тетя Эльза. — Я не знаю, от кого вы скрываетесь, но мое дело не спрашивать, а прятать. Только не знаю, где теперь взять врача.

— Не нужен врач, — отозвался Барс, — я сам справлюсь. Найдите перекись и чистый бинт.

— Может быть, сначала душ?

— А здесь он есть? — удивился Барс. — Конечно, не повредит.

Тетя Эльза увела Настю в душевую комнату, а Барс прошелся по прихожей, поочередно открывая выходящие в нее двери. За одной из них он обнаружил спальню с огромной деревянной кроватью, аккуратно застеленной синим покрывалом. За другой — маленькую кухню с подвесным шкафом, уставленным посудой, и настоящую электрическую плиту.

Честно говоря, такого комфортабельного подземелья Барсу видеть еще не доводилось. Он поглядел на «тирольца» — худого и высокого, который в своей дурацкой шляпе напоминал, скорее, дорожный указатель, чем мужчину. Но он только улыбался и кивал головой.

Из душа Настя вышла посветлевшая и наряженная в откуда-то взявшийся голубой халат. Барс взглянул на нее и отметил, что он ей к лицу и в целом Настя очень хороша. Раньше почему-то ему это в голову не приходило.

Тетя Эльза семенила следом за Настей с небольшим саквояжем.

— Вот, — сказала она, — тут все, что надо. А мы с Гжегошем пойдем соберем что-нибудь поесть. Да, я забыла сказать, — обратилась она к Барсу, — его зовут Гжегош. Он поляк. Точнее, польский еврей. Мы его тут еще во время войны прятали. Его уберегли, а родителей — не успели. Их убили на глазах Гжегоша. С тех пор слышит, но не говорит. Помогает мне работать. У нас тут небольшой пансион, там Гжегош и повар, и плотник, и электрик. На все руки мастер. И родители Дэвида здесь жили несколько месяцев, — пояснила тетя Насте. — А я — Эльза.

— Очень приятно, — наклонил голову Барс. — Меня зовут Игорь.

Когда тетя Эльза и Гжегош ушли, он открыл саквояж, вытащил из него все необходимое, еще раз осмотрел рану, обработал ее перекисью и наложил тугую повязку.

— Шрам, конечно, останется, — заключил он, — но рана пустяковая. Через несколько дней заживет. Сейчас главное — поесть и выспаться, потому что крови ты все-таки потеряла немало.

— Значит, Игорь? — прищурилась Настя. — Лечишь ты вполне профессионально. А убиваешь так же хорошо?

— Убиваю я лучше, — серьезно ответил Барс. — Проверять не советую.

— Да уж видела, — задумчиво произнесла Настя. — А позвольте полюбопытствовать, товарищ (не знаю, в каком вы звании) Игорь: какого черта вы устроили стрельбу в центре города? Совсем, что ли, мозгов нет?

— Это не мы. Нас кто-то подставил.

— Бедные какие, — насмешливо изрекла Настя, не отрывая от Игоря взгляда. — И танками не вы торговали?

— Какими еще танками? — удивился Игорь. — Где ты их видела? Ты еще самолеты на нас повесь. Не думал, что такая пустяковая рана может вызвать столько галлюцинаций.

— Бурта ты, конечно, тоже не знаешь?

— Не знаю. Все. Допрос окончен.

— Это не допрос, — усмехнулась Настя. — Просто я хотела понять, с кем имею дело.

— Ну и с кем?

— С тупой машиной, которой ничего не доверяют, кроме стрельбы. Ты даже не знаешь, чем вы торговали! — распалялась Настя. — Ты просто стрелял! Тебе все равно, в кого стрелять и зачем! Ты же не человек! Ты просто тупая, безмозглая машина.

Как ни странно, ее слова Игоря нисколько не задевали. Просто в какое-то мгновение он понял, что если ее не остановить, то случится обморок. Все-таки крови она потеряла немало.

И тогда он резко подошел к Насте, схватил ее мощными руками за плечи и поцеловал прямо в кричащий рот.

* * *

Имре Варга привел своих полицейских к старой советской казарме на улице Тюльпанов уже в глубоких сумерках. Тем не менее вокруг здания все еще были заметны следы недавнего пребывания воинской части. Прямо на земле валялись куски железа, старые автомобильные шины и прочий мусор.

Само строение зияло вышибленными стеклами и даже целыми окнами и распространяло вокруг себя какую-то кладбищенскую тишину.

Варга предостерегающе поднял руку, приказывая полицейским затаиться.