Дважды в жизни (ЛП)

— Кексик, — позвал он, и его улыбку поймал фотограф в паре метров от нас. А потом его голос стал тихим, и слышала его только я. – Все хорошо, кроха?

— Да, — сказала я и махнула Марко садиться вперед меня. – Просто волнуюсь.

— Хорошо. Я просто хотел убедиться, — он тепло мне улыбнулся, но я уловила напряжение. – Ты не была там дерзкой, как обычно.

Желудок сжался.

— Да?

— Немного растерянной? – он прижал ладонь к моему лицу, рассматривая полными тревоги глазами, что я даже могла поверить в его искренность. – Отдохни в следующий раз перед пресс-конференцией. Лучше всегда выглядеть сильной.

Больно кольнуло от его укора, но я лишь коротко кивнула:

— Конечно.

— Просто помни, — сказал папа, его ладонь скользнула по моей щеке, и он потянул меня за мочку уха, — люди хотят видеть, как мы веселимся вместе.

Он подмигнул и пошел к другой машине, где у открытой дверцы ждала Алтея.

Несколько фотографов неподалеку снимали отбытие папы. Я пыталась выглядеть беспечно и улыбнулась, а потом забралась в машину.

Как только я села, Марко даже не моргнул.

— Ты была собой.

— Я не знаю. Может, и не была.

— Нет, — он повернулся ко мне, машина поехала вперед. – Если бы ты была не такой, как обычно, я бы сказал тебе взять себя в руки. Я не говорю тебе этого, потому что не нужно, — он поднял палец. – Внимание, Тейт. Я расскажу тебе то, что нужно будет повторять себе тысячу раз следующие полтора месяца. Ты слушаешь?

Я улыбнулась от его боевого тона.

— Да.

— Твой папа в опасном положении, — сказал Марко. – Он уже не та звезда, какой был раньше.

Это больно кольнуло.

— Знаю.

— Ты на пути к становлению большой звездой, — продолжил Марко. – Ты – звезда этого фильма. Он на второстепенной роли.

— Знаю.

— Но он все еще Ян Батлер и собирается показать тебе твое место.

Я сглотнула, мне не нравилось, что Марко был прав. Это было еще одной разницей между моими родителями. Мама меня просто поддерживала. Папа — ради собственной выгоды.

— Некоторые поднимаются на вершину сами, а другие идут по головам, — Марко читал мои мысли. Он взял меня за руки. – Не давай ему через тебя переступить.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

— Хорошо.

* * *

Путь занял три часа. Мы с Марко где-то на час уснули, но когда я проснулась, он листал стопку фотографий.

— Что это?

— Обложки «Вога». У нас одобрение в контракте.

Я посмотрела на снимки. На первой мои волосы лежали диким ореолом мерцающего рыже-каштанового цвета. Хрустальные серьги свисали с ушей до плеч, и макияж был агрессивно черным на веках. Круче всего в фотографии (хорошо, что съемки заняли всего четыре часа) были мелкие кристаллы на моих плечах, руках и лице.

— Ого, — выдохнула я, указывая на одну. – Эта мне нравится.

— И мне. Ты, как гламурная версия военноначальницы Фуриосы.

Я дала Марко пять, и он убрал фотографию вниз стопки. На второй макияж и прическа были в стиле моей первой роли – хитрой и непростой вампирши Вайолет Виссет из «Злых крошек», сексуального, пошлого и интересного сериала, который оставался на первом месте в своем временном слоте шесть полных сезонов. Думаю, это должно было показать взрослую сторону Вайолет/Тейт: я сидела на коленях на диване спиной к камере, смотрела на фотографа поверх плеча. И была обнажена. Грудь прижималась к подушке, но попа была полностью открыта. И она была красивой – я много над ней работала – но…

— Эта мне нравится, — призналась я, — но не хотелось бы ее на обложку «Вога».

— Точно. Но можно включить это в статью внутри, — Марко убрал фотографию вниз.

Последняя вызвала зуд на коже, и я не знала, почему. Я помнила фотосессию, и тогда мне нравилось, но тут…

Я была современной Одри Хепберн: гладкие волосы, искусно уложенная неровная челка, жемчуг, большие глаза. Родинка у губы, якобы моя фишка — чувственный идеальный кружок — контрастировала с нежно-розовыми губами. Мне было не по себе от невинности в больших глазах, от удивленно округленного рта.

Марко забрал у меня фотографию и рассмотрел ее.

— Эта меня восхищает. Ты выглядишь невинной, юной, — он взглянул на меня, на выражение моего лица. – Напоминает мне нашу первую встречу.

Желудок сжался сильнее. Поэтому она мне не нравилась?

Я редко позволяла себе думать о том, что свело нас, но спокойствие, которое я ощутила в первый день в Лондоне, когда Марко вытащил меня из машины в хаос и повел в тихую комнату, уверенность, что все под контролем, и что Марко тут только для меня, никогда не были под сомнением. Тогда ему было под тридцать, те же темные волосы и точеные черты лица, но теперь он был мудрее и опытнее. Мы оба выросли.

Мне нравились мое лицо, тело и разум куда сильнее, чем тогда. Эта фотография отбрасывала меня в прошлое. Заставляла понять, как я выросла, сколько для этого работала.

Марко моргнул, оценивая мою реакцию.

— Я могу отправить эту? Вижу, тебе от нее не по себе, но, Тейт, фотография такая красивая, что у меня нет слов.

Фотография была удивительной. Я согласилась, решив не спорить. Инстинкты у Марко были отличными. Он меня никогда не подводил.

— Или эту, или первую. Никакой обнаженной Тейт на обложке.