Две Библии – два пути

В масоретской традиции имя младенца принято записывать раздельно двумя словами. Данное написание может говорить о понимании имени в общем, нарицательном смысле (Имману Эйл – с нами Бог) – как избавление народа от конкретной опасности сиро-ефраимского нашествия. В Великом же свитке Исаии оба слова написаны слитно и тем самым подчеркивается, что в этом выражении видно имеющее очень важный смысл имя, которое должно понимать как собственное имя конкретного человека, причастного к присутствию Бога со своим народом. Слитно записано в кумранском тексте книги Исаии имя Еммануил и в двух других местах: в 8, 8 и 8, 10. Во всех этих стихах видно собственное имя Мессии как воплотившегося Бога, Богочеловека.

Масоретский текст в этих стихах дает раздельное написание.

III. Далее в седьмой главе пророка Исаии, в стихе 16 говорится подробнее о имеющем родиться Необыкновенном Младенце

Септуагинта:

Зане прежде неже разумети Отрочати благое или злое, отринет лукавое, еже избрати благое, и оставится земля, еяже ты боишися, от лица двух царей.

Как может младенец прежде сознательного понимания добра и зла отринуть лукавое и избрать благое? Однако из текста видно: Необыкновенный Младенец еще прежде, чем дети его возраста научаются различать добро и зло, в самом раннем младенчестве уже не будет иметь в Себе никакой части зла. Известно, что после грехопадения прародителей поврежден-ность человеческой природы грехом стала «наследственной», передающейся от родителей к детям. Пророк Давид, каясь пред Богом, говорит: Се бо в беззакониих зачат есмь и во гресех роди мя мати моя (Пс. 50, 7). Вместе с зачатием, соединенным с чувственным удовольствием, передается и грех произволения, грех первозданного Адама, а следовательно, и немощь естества. Страстное рождение служит как бы каналом, который приобщает человека с самого начала его бытия к потоку греховной жизни. Дурные склонности, страсти и пороки, немощи душевные с момента самого зачатия уже гнездятся в сердце человека. И если в раннем младенчестве еще не проявляются очевидно, то с приходом в сознательный возраст обнаруживают свое присутствие со всей силой. Тот же Младенец, о Котором пророчествует Исаия, не будет причастен общей для всех людей поврежденности грехом, ибо рождение Его сверхъестественное – ни от крове, ни от похоти плотския, ни от похоти мужеския, но от Бога родишася (Ин. 1, 13). И именно об этом говорят слова: прежде неже разумети Отрочати благое или злое, отринет лукавое, еже избрати благое. Таким образом свидетельствуется о совершенной безгрешности Имеющего родиться, свойственной только одному Богу. Это – указание на Божественное достоинство Мессии.

Но в масоретском тексте это важное свидетельство о Божественности Грядущего Искупителя отсутствует совсем.

Масоретский текст:

Ибо прежде нежели этот младенец будет разуметь отвергать худое и избирать доброе (слова отринет лукавое, еже избрати благое отсутствуют совсем), земля та, которой ты страшишься, будет оставлена обоими царями ее (Ис. 7, 16).

Таким образом, исключением из текста небольшого фрагмента фразы мессианский смысл заменяется незначительным историческим свидетельством.

Однако истинное знамение в том, что ради рождения в будущем от Девы Необыкновенного Божественного Младенца Иудея и Иерусалим сохранятся Господом, потому оставится земля врагов, которой так боится царь Ахаз, от лица двух царей – враги Иудеи не будут более страшны ей. И это – для того, чтобы жители Иудеи смогли встретить в будущем своего Искупителя.

Все важнейшие моменты седьмой главы пророка Исаии, указывающие на мессианский характер пророчества, полностью совпадают у Септуагинты и славянского текста с найденным среди кумранских рукописей Великим свитком Исаии, в то время как масоретский текст свитку с Мертвого моря не соответствует.