Две дамы и галечный пляж

Полина и в самом деле работала у себя в комнате, не обращая внимания ни на небо, очистившееся, наконец-то, от облаков, ни на вопли Юры, Риста и их деревенский приятелей, игравших в мяч, ни на рулады Сони Мингард, отлично слышные с соседней виллы. Наконец она поставила точку и со вздохом откинулась на спинку стула. Тут – словно дождавшись этого момента – в окно влетела птичка магвестника, покружилась и села ей на руку. Это была записка от Бориса, краткая, как молитва скупца: «Смотри электронную почту, сведений много».

– Электронную почту, ха! – пробормотала Полина. – Если она заработала, вот в чём вопрос! Вчера-то так и не начала…

Но почта работала.

Первым делом она отправила куратору, профессору МакКордлу, написанный ею план. Потом нашла в папке входящих письмо от зятя и раскрыла его.

Прочла.

Перечитала ещё раз.

Выругалась так, что случившийся рядом боцман постарался бы записать слова, и глубоко задумалась. Задумалась так надолго, что леди Камилла отчаялась дозваться её с первого этажа и забеспокоилась, всё ли в порядке.

– Вы не спите, дорогая? – постучав в дверь спальни, вдовствующая графиня приоткрыла дверь. – Мне кажется, пора бы пойти обедать.

– А, это вы? – рассеянно ответила Полина. – Представьте себе, я узнала фамилию девушки.

– Какой? Ах, да, той, что погибла двенадцать лет назад… И что, нас это куда-нибудь выводит?

– О, да! Я только не уверена, что хотела это знать. Вот, почитайте, что пишет мой родственник, – и она встала из-за стола, освобождая место у компьютера для Камиллы.

«Полли, привет! Как там у вас – жара, солнце, море? В Москве будто бы уже и осень началась, льёт как из ведра. И холодно, вечерами камин разжигаем. Ну, ничего, будущим летом по твоим следам отправимся в Элладу.

Итак, ответы на твои вопросы.

1) Соня Мингард известна не только необыкновенной красоты, силы и диапазона голосом, но и своей безукоризненной честностью. По имеющимся сведениям, конкурентов на оперной сцене у неё нет, ни серьёзных, ни даже претендующих на конкуренцию, так что пакостить ей не могли. Ну, если только кто-то совсем новый появился? Но, поскольку оперный сезон закончился почти два месяца назад, сведения эти дошли бы и до нас. Что до секретаря – см. следующий пункт.

2) Клаус Шмидт не известен никому. Вообще персон с таким именем и фамилией довольно много, но не совпадают возраст и внешность. Так что можно предположить, что имя не настоящее, а это, в свою очередь, приводит к выводу: как минимум, он мошенник. Госпожа Мингард, как человек честный, полагает таковыми и всех остальных, поэтому периодически возле неё возникают сомнительные личности, увы. Я попрошу коллег покопать и историю с внезапной болезнью её постоянного секретаря, и этого «Шмидта» проверю как следует. Вернусь с информацией.

3) Фамилия девушки, умершей от передозировки порошка чёрного лотоса в Афинском университете двенадцать лет назад – Стоматули. Ирини Стоматули.

Надеюсь, это тебе поможет; не спрашиваю в чём именно – вернёшься, сама расскажешь. Борис»

На последнем пункте леди Камилла ахнула и посмотрела на подругу. Та сидела мрачная и заплетала в косички бахрому на шёлковом платке.

– Получается, что мы теперь не можем доверять нашему суб-лейтенанту Костасу? – голос Камиллы дрогнул.

– Он не наш. Костас он свой собственный, а суб-лейтенант – эллинского государства. И доверять в принципе никому нельзя.

Полина не рисовалась, именно так она в этот момент и чувствовала… Леди Камилла утешающе погладила её по руке.

– Ну, мне-то вы можете доверять всегда? И потом, погодите, сколько суб-лейтенанту лет? Двадцать пять, двадцать шесть?

Двенадцать лет назад он был ребенком, младше вашего Юры!

– И это обстоятельство прекрасно объясняет то, что месть задержалась так надолго. Вызрела и выросла вместе с ним.

– Не знаю… Мне не кажется, что Костас на всё это способен.

– На что? – запальчиво спросила Полина.

– На нападение со спины. На убийство в храме. На то, чтобы убить – и потом самому же искать виновных, кого-то подозревать… Он порядочный. Как ваш родственник написал про Соню – безукоризненная честность, понимаете? – Камилла взглянула на часы. – Ну, вот что! Мы немедленно идём обедать. Юра уже пришёл, принял душ и оделся, думаю, это показывает, как он голоден. Да и вам на сытый желудок мир будет казаться менее мрачным.

Что ж, леди Камилла в очередной раз оказалась права.

Жареные бараньи рёбрышки и красное вино примирили Полину с окружающей действительностью; мир перестал казаться склепом, а населяющие его разумные существа – бандой злобных недоумков. Вместе с Юрой и Камиллой она прогулялась вдоль берега до самой дальней скалы, посмотрела издалека на ручей, где была закопана никем из них не виденная фигурка, прошла босиком по кромке воды. Море смыло остатки дурного настроения, а бриз выдул из головы мрачность.

Собственно, это, наверное, и есть лучший рецепт от всяческих тревожностей…