Две Элеоноры

Но Мадлен не стала просить. Досадливо отшвырнув пустую пачку из-под сигарет, она вдруг внимательно посмотрела на девушку и, прервав повествование о том, как не смогла найти общий язык с Элен, вдруг поинтересовалась:

– Ты очень его любишь?

– Кого, Ричарда? – удивилась Нора, забыв о том, что еще три месяца назад была готова отдать жизнь за одну только возможность поговорить с кумиром.

– Причем тут мой племянник, – поморщилась Мадлен. – Я говорю о Джефри. Только не надо мне изображать праведный гнев, – отмахнулась она от возмущенно распахнутых глаз собеседницы. – Я прекрасно все понимаю. Ты влюблена в него, он не спит по ночам, а злая Мадлен не дает слиться в экстазе Ромео и Джульетте. Что, не так?

Взгляд ее пронзительных голубых глаз проник в самую душу Норы, и та не нашлась, что ответить, а только молча кивнула, старательно перебирая нити бахромы на шарфе.

Мадлен выждала пару секунд, давая девушке время на возражение, потом аккуратно положила ненужный мундштук на край хрустальной пепельницы, в которой уже громоздилась гора из окурков, посыпанных серым табачным прахом, и удовлетворенно улыбнулась.

– А теперь давай оставим эмоции за бортом и посмотрим на ситуацию холодными глазами. Итак, у нас есть общая цель: сделать из тебя и Джефри чемпионов. У каждого из нас свои причины желать этого, причем причины серьезные. Я с вами заключила устные джентльменские договора и думала, что этого вполне достаточно. Свою часть сделки я полностью выполнила, создав вам обоим максимально комфортные условия. Казалось бы, вас никто и ничто не отвлекает от работы, есть прекрасные лошади. А что в результате? Вместо того, чтобы стремиться к поставленной цели, вы пытаетесь разыгрывать шекспировские страсти! И это невзирая на мои предельно ясные указания! Совершенно не ожидала от Джефри подобного легкомыслия!

– Какие указания?

– Избегать каких-либо личных контактов, вести себя предельно сдержанно и работать, работать, работать…

– А что он, не человек, что ли? – не выдержала Нора.

– Человек, разумеется, но человек мыслящий. Надеюсь, он сделает правильные выводы из нашего разговора. И ты тоже еще раз подумай о своих дальнейших поступках. Можешь посоветоваться с Джефри. Возможно, я действительно несколько перегнула палку, поэтому обещаю дать вам несколько дней рождественских каникул. Вы же в ответ должны поклясться всем, что для вас свято, что доведете до конца поставленную задачу и выполните то, что должны сделать. А теперь иди, и если увидишь по дороге Патрика, скажи ему, что я буду есть здесь, а вы можете перекусить на кухне.

Она откинулась на спинку кресла, давая понять, что разговор окончен.

Норе не оставалось ничего другого, как тихо удалиться.

В прострации прихватив свой багаж, она пошла к себе. Надо было еще раз обдумать слова Мадлен, в которых, безусловно, было много горькой правды.

По дороге она встретила дворецкого, потерянно крутящего в руках венок из еловых веток, перевитых лентами, который он пытался приладить на лестнице, но вспомнила о поручении к нему, когда уже шла по коридору к своей комнате. Возвращаться не было никаких сил и, понадеявшись на то, что Патрик сам сообразит еще раз заглянуть в кабинет хозяйки, она распахнула знакомую дверь… и остолбенела. Прямо напротив нее, спиной к окну стоял Джефри. Услышав шорох, он поднял усталые глаза, в которых не было привычного задора, и глухо проговорил:

– Привет! Нам надо поговорить…

Нора на всю жизнь запомнила тот вечер, объединивший ее с Джефри в единое целое. Они то объяснялись друг другу в любви, то кричали друг на друга, потом Нора плакала, а Джефри, опустившись на колени, целовал ее тонкие пальцы, прося прощения.

Был уже поздний вечер, когда Нора, пробормотав «Да!», упала в его объятия, и они любили друг друга всю ночь, и были счастливы так, как бывает только раз в жизни.

На рассвете, открыв глаза, Нора долго смотрела на спящего рядом мужчину, не веря собственным глазам.

Неужели этот человек, тихо посапывающий рядом, мужчина, по которому я сходила с ума? И я его невеста? Это сон, прекрасный сон, который сейчас кончится, и я снова проснусь одна в этой комнате. Или нет: я проснусь в лондонской квартире, а Мадлен и все, что с ней связано, окажется наваждением. Не может быть, чтобы этот красавец клялся мне в любви… Нора, девочка, не верь своим ушам, глазам и прочим органам чувств – это обман. Ричард тоже был сначала сама галантность. Вот я сейчас до него дотронусь – и все исчезнет, или моя рука пройдет сквозь его тело и окажется, что я лежу в постели с привидением. Господи, только этого не хватало!

Она подскочила на кровати, натянув одеяло до шеи, и только нерешительно потянулась к обнаженной мужской груди, чтобы проверить свои предположения, как вдруг рука неподвижно лежавшего человека метнулась вверх и перехватила ее ладонь.

Нора тихо пискнула от неожиданности и попыталась вывернуться, но ее словно тиски держали.

Мужчина приоткрыл один глаз и, хитро улыбнувшись, проговорил, косясь на немного испуганную девушку: