Две головы лучше

Сейчас, когда она сняла свой кожаный прикид, я не могла погрешить против истины и сказать – ну и противную тетку привел Лариков с собой!

Хотя меня несказанно удивило, что эта красавица работает не топ-моделью, а почему-то решила связать свою судьбу, как и я, с поиском приключений на свою хорошенькую головку.

Впрочем, из истории известно, что красавицы зачастую оказывались страшными авантюристками, вспомнила я. И обрадовалась – было легче думать о ней как об авантюристке.

Она стояла на пороге и так же придирчиво оглядывала меня. А Лариков…

О, Лариков, судя по его расплавленной и параноидально-восторженной физиономии, находился в самой первой стадии влюбленности! Я называю эту стадию оглупленно-восхитительной. В моем сердце ни с того ни с сего проснулась ревность – не то чтобы моему сердцу был так дорог Лариков, а просто ни одной нормальной женщине не понравится, когда в ее присутствии откровенно восхищаются другой.

Тут-то мне под руку и попался Аристов, как орудие мести, он неслышно возник за моей спиной и в испуге уставился на только что прибывшую парочку.

– А это – Сергей, – сообщила я им, беря его за руку. – И мы с ним работаем, в отличие…

Я уже собиралась произнести – в отличие от некоторых, в рабочее время предпочитающих влюбляться и сваливать все дела на бедную девицу, в кои-то веки добившуюся от сатрапа Ларикова выходного дня, но одернула себя.

Все-таки нехорошо так откровенно указывать боссу на его недостатки! Возьмет и уволит меня – благо теперь у него имеется прелестница Елизавета Максимовна!

– В отличие от нас? – слегка усмехнулся Лариков.

Я встала в гордую позу и, подобно первохристианским мученикам, кротко улыбнулась:

– Ты сказал.

Он явно был настроен благодушно, поскольку рассмеялся и, повернувшись к Елизавете Максимовне, проговорил:

– Видите, Лиза, как строго молодое поколение! Так и норовит подвергнуть нас критике.

Тут уже я обиделась!

Во-первых, я ненавижу, когда мне указывают на возраст, а во-вторых…

Я просто не люблю, когда красотки вроде этой несравненной Лизы одаривают меня снисходительными улыбками. Что, мол, с нее взять?

– Между прочим, произошло чрезвычайное происшествие, – сухо сказала я.

– Какое? – насторожился Лариков. – Ты в очередной раз сломала компьютер?

О господи! Вразуми же своего запутавшегося в сетях женского очарования раба, пока он не растерял остатки разума!

– Нет, кое-что похуже, – сдержала я приступ гнева. – Но я не хочу говорить об этом при…

Я выразительно посмотрела на Прекрасную Лизу. Вот и настал момент моей мести за снисходительность.

– При посторонних, – улыбнулась я. – Поскольку дело касается нашего клиента.

– Лиза не посторонняя, – возмутился Лариков. – Что там случилось? И вообще – ты же должна была сегодня сидеть дома!

Я не стала напоминать ему, где должен был находиться он сам. Я просто выразительно посмотрела на него, и он покраснел.

– Кто-то ведь должен был заниматься работой, – проговорила я. – Иначе мы пойдем по миру, распевая плаксивые верлибры: «Сами мы не местные…»

Он покраснел еще больше и начал оправдываться.

– Саша, я же…

– Он следил за мной, – сообщила красивая Лиза, проходя в комнату и усаживаясь в кресло. – Он устанавливал мою личность. Так что там случилось с вашим Барышниковым? Или, не приведи господи, Ирина Тимофеевна от излишнего любопытства свалилась с лестницы?

– Нет, случилось именно с Барышниковым, – вынуждена была сдаться я. – Да как еще случилось-то… Хуже не бывает случая, чем тот, что произошел с Николаем Васильевичем… Он убит.

* * *

На сей раз я могла быть удовлетворена произведенным эффектом.

Они оба, что называется, «просели» под гнетом обрушившейся на них новости. Лариков стоял с открытым ртом и силился что-то спросить у меня, но не смел. Впрочем, Лиза восприняла новость спокойнее. Они переглянулись, и наконец собравшийся с силами Ларчик спросил:

– Убит? Барышников?

– Конечно, Барышников, – повторила я. – Убит, причем весьма странно. Мы как раз были у него, когда к нему кто-то пришел.

– Погоди, – остановил меня Ларчик. – Как это – вы были у него? С кем вы у него были и почему? Ты что, сидела дома, и вдруг ни с того ни с сего решила пойти к Барышникову в гости?

– Примерно так, – соврала я. – Я сидела дома, пришел Аристов и спросил, не смогу ли я вместе с ним сходить к Барышникову, потому что одному ему туда идти скучно. Я поразмыслила и решила, что это весьма полезно для дела.

Аристов вытаращился на меня как баран на новые ворота. Губы его беззвучно зашевелились.

Ну, не стану же я рассказывать про Марину при этой подозрительной особе, хотелось заорать мне. Хватит того, что пришлось поделиться с ней наблюдениями за концом земной жизни господина Барышникова!

– Та-ак… Понятно, – пробормотал Лариков, хотя по его лицу было видно, что ему ничего не понятно. – Ладно, давай так. Я сейчас завариваю крепкий чай, и мы совместными усилиями во всей этой истории пытаемся разобраться. Только сначала все-таки объясни нам, кто этот человек?