Две интервенции. 1918–1922, 2022–2023 гг.

2 (15) апреля адмирал Амет срочно отправил русскому комфлоту адмиралу Саблину письмо о том, чтобы он «как можно скорее вывез на транспортах из Севастополя беженцев, вывел бы гарнизон крепости, и сам с флотом в ночь с 15‑го на 16‑е апреля (т. е. через ½ дня) ушел из порта, оставив там лишь командира порта и дивизион тральщиков, которых Амер берет под свое покровительство…

Вечером 2/15 апреля, говорится в этом документе, французское командование дало распоряжение адмиралу Саблину вывести ночью, не позже утра следующего дня, — войска, суда с беженцами и жителями, и все военные суда. Боевые запасы по артиллерии и по минной части, запасы порта и складов по всем частям остались невывезенными.

Под своими парами ушли в Константинополь: транспорт “Трапезунд” и пароход “Надежда”, “Поти” и посыльное судно “Лукул” (бывшая посольская яхта “Колхида”). Вышли в море под своими машинами: крейсер “Кагул”, вспомогательный крейсер “Георгий”, миноносец “Жаркий”, подлодка “Тюлень”, посыльное судно “Буг” (бывший минный заградитель, обращенный в лоцмейстерское судно, и состоявший все время Гражданской войны в Батумском морском отряде), посыльные суда: № 7 (бывший номерной миноносец), “Разведчик”, портовый буксир “Бельбек”, канонерка К-15 (вооруженный тральщик типа “Эльпидифор”), тральщики: “Волга”, “Ольга”, пароходы “Николай”, “Черномор”, “Петр Ригер”, “Флора”, “Дмитрий”, транспорты: “Дунай”, “Сосьете”, “Шилка”, “Христофор”, “Мечта”, “Моряк”, буксиры: “Ледокол № 3”, “Дмитрий Герой”, “Доброволец”, “Черномор” (спасательный пароход).

Вышеуказанные суда вывели на своих буксирах: канонерку “Терец”, миноносцы: “Поспешный”, “Пылкий”, “Жаркий”, “Строгий”, “Свирепый”, подлодки: “Утка”, “Буревестник”, посыльное судно № 10 (“Охотник”), девять быстроходных катеров, транспорт “Рион”, буксиры “Херсонес”, “Апраксин” и авиационное судно “Варвара”.

Оставшиеся в Севастополе суда были разделены на две группы. 1‑ая группа включала: подлодки — “Гагара”, “Орлан”, “Кашалот”, “А.Г.21”, “Кит”, “Нарвал”, посыльные суда: “Алмаз” (бывшая яхта), № 1, № 3, № 4 (бывшие старые номерные миноносцы), речную канонерку К-16, блокшив “XII Апостолов” (переделанный под склад мин заграждения), пароходы: “Возрождение”, “Генерал Рузский”, тральщики “Баклан”, “Альбатрос”, миноносцы “Быстрый”, “Жуткий”, баржи № 106, 107, 108, 139 — груженые боевыми запасами и материалами.

Все эти суда были выведены из Южной бухты на Северный рейд, и их должны были взять на буксиры суда союзников и вывести, но это не было сделано, а даже наоборот, французы мешали работам буксиров, выводивших эти суда на рейд.

Вторая группа состояла из линейных кораблей II бригады: “Евстафий”, “Пантелеймон”, “Златоуст”, “Три Святителя”, “Ростислав”, “Синоп”, “Георгий Победоносец”, крейсера “Память Меркурия”, миноносца “Завидный”, транспорта “Березань”, семи старых подводных лодок и трех номерных старых миноносцев. Союзники должны были эти суда подорвать, а лодки уничтожить.

После мартовской забастовки рабочих Севастопольского порта часть портовых буксиров обслуживалась офицерским составом, другая часть буксирных средств была забрана французами, и русским этих судов не давали. Суда траления и гидроавиации были взяты французами под свое покровительство (тральные работы около Севастополя продолжались все время с прихода союзников в Черном море).

Сухарная балка — склад и лаборатория боевых запасов — была под охраной и в ведении французского командования. Было введено правило, что пропуск судов, буксиров и т. п., выданный русским командованием, должен был для утверждения идти к французской власти: первое время это делалось довольно скоро, и было что-то вроде учета, а затем дело дошло до того, что пропуски пролеживали в французских канцеляриях дня по два, по три, т. е. практически как бы выходило запрещение на вход.

Интересно привести донесение флагманского минного офицера. Он указывает, что французы запретили вывозить мины Уайтхеда, мины отбирались с миноносцев и отвозились на склад, за неимением шлюпок мины отбуксировали даже просто по воде; миноносец “Пылкий” не мог уйти (не разрешалось) потому, что у него было четыре мины, и миноносец ушел только тогда, когда их сбросили за борт. Только два миноносца — “Поспешный” и “Живой” — “проскочили” с минами, на первом было десять, а на втором три Уайтхедовских мины. В это время на складе в порту осталось 200 мин, иначе говоря, союзники не доверяли русским и, опасаясь за целость своих судов, прибрали такое опасное оружие как мины к своим рукам.

На плавучем минном складе “XII Апостолов” находилось 1734 штуки мин заграждения типа “рыбка”, французы думали использовать их для заграждения Очаковского района, почему их тоже оставили у себя. Много запасов и запальных стаканов осталось на минной барже»[44].

А тем временем французские корабли периодически обстреливали подступы к Севастополю. Французский офицер (врач) Рене ле Друмаге, бывший на линкоре «Франс», 16 апреля записал в своем дневнике: