Две – к радости

– Посмотрите на меня, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос оставался как можно более спокойным. – Давайте вернемся в школу. Я должна быть на сцене… Я хочу сказать, боже.

Я все еще в концертном платье, его подол разметался по сиденью. Я замечаю пятна крови на краю разорванной ткани. Моей крови. Чувствую, что меня сейчас вырвет. Боль обрушивается на меня, словно грузовик. Я настолько погрузилась в состояние «сражайся или беги», что даже не поняла, как сильно ударилась головой.

Слезы наворачиваются на глаза. Я не сильный человек, и это для меня – слишком. Понятия не имею, что собирается делать мистер Уиллис. Теперь я его видела. Я знаю о его отношениях с Араминтой.

О боже, я – Лола.

– Прошу, прошу, отпустите. Я никому не скажу, обещаю. Я просто хочу вернуться в школу. К друзьям.

Машина сворачивает в темный переулок, где нет уличных фонарей, так что трудно рассмотреть, куда мы направляемся. Но я замечаю дорожный знак в отражении фар, прежде чем мы проносимся мимо: Уинфернская прибрежная дорога.

Дерьмо. Он везет меня к скалам.

– Куда мы едем? – спрашиваю я, пытаясь разговорить его.

– Я потеряю работу… Я потеряю все. Все, чего я хотел, – поговорить с Араминтой. Заставить ее понять. А теперь мне надо разбираться с тобой.

Его взгляд мечется по дороге, как будто он ждет, что сейчас сюда кто-нибудь выпрыгнет. Но тут нет ни оленей, ни чего-то другого. Он просто пытается придумать план.

Придумать, что ему делать со мной.

– Разобраться так, как вы разобрались с Лолой, да?

– Что? О чем ты?

– Вы привезли Лолу сюда, не так ли? Привезли ее к скалам.

– Она попросила меня привезти ее сюда той ночью. Она была зла на меня после того, как узнала об Араминте. Я думаю, Минти специально оставила фото, чтобы разозлить ее или что-нибудь в этом роде. Не знаю, что вы, дети, делаете друг с другом.

– Дети? Простите, но, кажется, это вы не в состоянии держаться от нас подальше.

– Я знаю, ладно! Это не моя вина. Сердцу не прикажешь.

Он паркуется на травяной парковке. Снег все еще идет, укрывая землю. Мистер Уиллис выбирается из машины.

– Погодите! Вы куда? – кричу я.

Он оббегает машину и распахивает дверь с моей стороны. Тянется через меня, чтобы отстегнуть ремень безопасности, и я кричу, пытаясь выскользнуть вон. Но мои руки все еще стянуты чем-то. Я чувствую толстую кожу и не могу вывернуться из петли. Я все еще пытаюсь, извиваюсь всем телом, стараюсь выскользнуть или как-то растянуть петлю пальцами. Но он хватает меня за плечи и вытаскивает наружу.

Воздух холодный, и в своем тонком концертном платье я замерзаю. Дрожу и от страха, и от холода. Глаза у мистера Уиллиса дикие. Он этого не планировал. Я не та, кого он хотел похитить.

И никто не знает, что я – тут.

Я тут же вспоминаю о сотовом – он, должно быть, сунул его куда-то, потому что у меня его нет. Я не могу позвонить и попросить помощи. Я целиком и полностью в его милости.

Ветер усиливается, закручивая платье вокруг ног. Думаю о том, чтобы попробовать убежать, но он понимает это и хватает меня за руку. Куда бежать? Я могла бы проковылять по вершине утеса, но с равной вероятностью я могу как найти помощь, так и поскользнуться и умереть. Я не могу представить себе, чтобы тут был кто-то еще так поздно ночью.

Мы ехали не слишком долго, так что, полагаю, мы все еще недалеко от школы. Но примерно сейчас все слушают исполнение Айви. Они еще несколько часов не узнают, что я исчезла. Никто меня не ищет.

Никто меня не ищет.

Если я хочу выбраться из всего этого, я должна сделать все сама.

В своих тонких балетках я скольжу по снегу. Его выпало недостаточно, чтобы появились сугробы, но он прикрыл те места, где заледенели лужи. Падаю на колени, моя рука выворачивается в хватке мистера Уиллиса. Он отпускает меня, когда я пробую подняться сама.

– Что думаете делать? – кричу я ему. – Просто убьете, как убили Лолу?

Он смотрит пораженно.

– Я сказал тебе! Я ее не убивал. Я не мог. Я любил ее.

– Тогда что случилось той ночью? И не вешайте мне лапшу на уши о том, что были в Париже, потому что мы знаем, не были. Вас видели в заливе Уинферн, когда, по вашему заявлению, вы уже уехали.

Пытаюсь встать, пока говорю, хотя с руками, связанными за спиной, это нелегкая задача. Я скольжу, и он наклоняется помочь мне, но я вырываюсь из его хватки. Мои мысли проносятся с бешеной скоростью. Думаю, если получится добраться до машины, то, может, смогу и удрать от него. Но не со связанными руками. Поскользнувшись, я получила неожиданное преимущество – пряжка ремня оказалась под пальцами. Если я заставлю его говорить достаточно долго, то, возможно, смогу ослабить ремень и вырваться из пут. Не похоже, чтобы мистер Уиллис был гениальным преступником.

По крайней мере, надеюсь, что это не так.

Пока я пытаюсь удержаться на ногах, он говорит.

– Мы действительно поехали в Париж. Только… утром.

– Так что случилось той ночью?