Две крепости

— Наверно, тоже за Сарумана принял, — вставил Гимли. — А почему ты считаешь его другом? Я-то думал, энты опасны.

— Еще бы не опасны! — воскликнул маг. — Как и я, между прочим. Сейчас опаснее меня, пожалуй, только Черный Властелин. Опасны энты, опасны Арагорн с Леголасом, о тебе уж и говорить не приходится, Гимли сын Глоина. Опасности на каждом шагу. Да возьми хотя бы Лес Фангорна — вот уж опасное место, особенно для тех, кто бродит по нему с топором. Энты опасны, но мудры и добры. Их трудно вывести из себя, но рассказ наших маленьких друзей разгневал их. Я знаю энтов, они медленно закипают, но когда закипят, их никому не удержать. И тогда Саруману не позавидуешь.

— Но что они могут? — недоуменно спросил Леголас.

— Точно не скажу, да они и сами этого пока не знают. — Маг надолго умолк, задумавшись, потом поднял голову. — Солнце уже высоко, нам пора.

— К энтам? — спросил Арагорн.

— Нет. Тебя ждет иной путь. Над нами нависла война, и в этой войне только Кольцо может дать нам уверенность в победе. Скорбь и страх переполняют меня: многое будет разрушено, все может быть потеряно. Я — Гэндальф, названный Белым, но Тот, Черный, пока еще сильнее меня.

Маг прикрыл глаза рукой и долго глядел на восток, словно пытаясь разглядеть что-то за далью.

— Нет, — мягко сказал он. — Кольца нам уже не достать. Хорошо хоть от этого искушения мы свободны.

Что ж, Арагорн, сын Арахорна! Там, в долине Эмин Майл, ты выбрал верный путь. Мы с тобой встретились вовремя. Ты дал слово и должен прийти в Эдорас, в золотые палаты Теодена. Ты нужен там. В Рохане война, но хуже войны — немощь Теодена. Пусть Андрил покинет ножны и засверкает в битве, которой он так долго ждал.

— А я-то надеялся повидать наших веселых молодых хоббитов, — погрустнел Леголас.

— Потерпи, — сказал Гэндальф. — Делай, что должно, и не теряй надежды! В Эдорас!

— Пешком туда нескоро доберешься, — криво усмехнулся Арагорн.

— Там увидим, — отмахнулся маг. — Так вы идете со мной?

— Конечно, — ответил Арагорн, — с тобой или вслед за тобой, как тебе будет угодно.

Он поднялся и долго не отводил взгляда от лица мага. Леголас и Гимли переглянулись и не посмели нарушить воцарившуюся тишину. Арагорн, сын Арахорна, решительный и твердый, стоял, выпрямившись и положив руку на рукоять меча — словно Король, пришедший из‑за Моря и впервые ступивший на земли смертных людей. А перед ним сутулился от тяжести прожитых лет старик в простых белых одеждах. Вот только лицо у старика сияло, словно освещенное внутренним огнем, а от фигуры исходила сила, несоизмеримая с властью любых королей.

— Я ведь прав, Гэндальф, — тихо проговорил Арагорн. — Любое расстояние для тебя — ничто. У Темного Владыки есть Девять Черных Всадников, у нас — только один Белый, но он стоит девятерых. Мы пойдем за тобой, куда бы ты нас ни повел.

— Конечно, пойдем, — кивнул Леголас, — вот только узнаем, что случилось в Мории. Расскажи нам, Гэндальф…

— Я и так слишком задержался, — сказал маг. — Время не ждет. Будь у нас даже целый год, я все равно не смог бы всего рассказать…

— Ну, хоть немного! — взмолился Гимли. — Что стало с Барлогом?

— Не упоминай его, — сказал Гэндальф, и на мгновение друзьям показалось, что облако боли пробежало по его лицу. Он как-то сразу постарел и осунулся. — Я долго падал, — медленно проговорил он наконец, как бы с трудом возвращаясь мыслью в прошлое. — Долго я падал, и он падал вместе со мной. Его огонь охватил меня, я горел. Затем мы упали в пропасть, заполненную черной ледяной водой. Смертный холод сковал мое тело, сердце почти замерзло.

— Глубока и никем не измерена пропасть под Мостом Дарина, — сказал Гимли.

— Но там есть дно. О нем никто не ведает, и туда никогда не проникал ни один луч света, — сказал Гэндальф. — Там, на дне, вода погасила багровый огонь, и Барлог стал скользким чешуйчатым гадом, едва не задушившим меня. Мы продолжали сражение там, где время нашего мира еще не родилось. Наконец он вырвался и скрылся в подземных лабиринтах. Нет, Гимли, эти лабиринты не были творением народа Дарина. Там, намного ниже самых глубоких пещер гномов, мир грызут существа, которым нет имени. Даже Саурон не знает про них. Они старше его и старше меня. Я прошел их дорогами, но, чтобы не омрачать света дня, не скажу о них ни слова. Я не знал пути и был в отчаянии; единственной надеждой был мой враг, и я следовал за ним по пятам. Наконец он привел меня на тайную тропу Казад Дума. Мы все время поднимались вверх, пока не оказались у Бесконечной Лестницы.

— Многие считают, что она существует только в легендах, — сказал Гимли. — А другие думают, что она была, но теперь разрушена.