Две могилы

Она подняла глаза и на мгновение встретилась с его взглядом. Улыбнулась и снова опустила голову. Эта улыбка заставила его вздрогнуть от боли и отчаяния, изображение моргнуло и едва не погасло. Пендергаст подождал, пока картина восстановится, а его сердце станет биться спокойней.

— По городу разгуливает на свободе серийный убийца, — продолжил он. И сам удивился своему дрожащему голосу и сухому, официальному тону, каким он никогда не разговаривал с женой. — Он убил уже троих. И каждый раз оставлял какое-нибудь сообщение. Вторым было «С днем рождения».

Она молчала.

— Это второе убийство случилось в мой день рождения. Поэтому — и по некоторым другим деталям — я заподозрил в убийце своего брата Диогена. Потом я вроде бы получил подтверждение этой догадки, сравнив ДНК убийцы со своей и выяснив, что они очень похожи. Похожи, как бывает у родных братьев.

Он остановился, чтобы проверить, какое впечатление произвели на жену его слова. Но она продолжала смотреть на собственные руки, сложенные на коленях.

— Но сейчас я просмотрел анализы митохондриальной ДНК. И они показали еще одно совпадение. Убийца приходится родственником не только мне, но и тебе тоже.

Хелен вскинула голову. Но либо не могла, либо не хотела ничего отвечать.

— Помнишь, как ты уехала в Бразилию? Это было за год до того, как мы поженились. Ты долго отсутствовала — почти пять месяцев. Тогда ты объяснила мне, что была в миссии «Врачей на крыльях». Но ведь ты сказала неправду, так ведь? А правда заключается в том, что ты уехала в Бразилию, чтобы тайно родить там ребенка. Нашего ребенка.

Слова повисли в воздухе. В ответ на пристальный взгляд Пендергаста Хелен встревоженно посмотрела на него.

— Кажется, я даже понял, когда был зачат ребенок. В ту ночь, когда мы вместе встречали восход луны через две недели после нашего знакомства. Я ведь не ошибаюсь, да? А теперь… теперь ты поставила меня перед фактом, что у меня есть сын, о котором я ничего не знаю, которого никогда не видел… и который стал серийным убийцей.

Хелен снова опустила глаза.

— Кроме того, я видел документы, в которых сказано, что ты и твой брат Джадсон принимали участие в евгенических[57] экспериментах, корни которых уходят во времена нацистского режима. Бразилия, Джон Джеймс Одюбон[58], Менгеле[59], Вольфганг Фауст, «Лонжитьюд фармасьютиклз», «Ковенант», «Der Bund» — это все звенья одной длинной уродливой цепи, которые только сейчас начинают сходиться. Кое-что мне объяснил Джадсон незадолго до своей гибели. Он сказал: «Я стал тем, кем был предназначен стать с рождения. Для этого я и был рожден, и это от меня не зависит. Если бы ты только знал, через какие ужасы пришлось пройти нам с Хелен, ты бы понял».

Он остановился, проглотил ком в горле.

— Но в том-то и дело, что я не понимаю. Почему ты все скрывала от меня? Твою беременность, нашего ребенка, прошлое твоей семьи, все те ужасы, о которых говорил Джадсон… Почему ты не разрешила мне помочь тебе? Почему все эти годы держала нашего ребенка вдали от меня и тем самым, возможно, позволила ему стать… тем, кем он стал? Ты, конечно же, знала о мрачной наследственности моей семьи, возвращающейся через поколение. Но правда состоит в том, что ты ни разу не упомянула о нем до самого последнего момента, до этих слов: «Он скоро приедет».

Хелен прятала от него глаза и лишь сжимала и разжимала пальцы неподвижно лежащих на коленях рук.

— Мне хотелось бы думать, что ты невиновна — или, по крайней мере, напрямую невиновна — в смерти своей сестры. Еще мне хотелось бы верить, что Эмма Гролье, как ее все называли, была уже мертва, что ее милосердно подвергли эвтаназии, когда ты узнала об этом ужасном плане. Я, конечно, надеюсь, что это было случайное совпадение. И конечно, тебе тоже было проще в это поверить. Но почему она должна была погибнуть вместо тебя? Я долго об этом думал и теперь, кажется, понимаю, что произошло. Узнав о трагедии семьи и о том, каким жестоким экспериментам она подвергалась, ты, должно быть, пригрозила Чарльзу Слейду и «Лонжитьюд» — а заодно и «Der Bund» — рассказать правду о препарате Одюбона. И они, в свою очередь, решили убить тебя, чтобы сохранить все в тайне. Правильно?

Руки Хелен задрожали.