Две недели в другом городе

Он повернулся спиной к паре, сидевшей у стойки; держа бокал в руке, обвел взглядом комнату. Компания стоявших возле Джека молодых итальянцев загораживала от него ближний угол зала; великолепно постриженные, в галстуках нежных тонов, повязанных вокруг ослепительно белых воротничков, они оживленно беседовали; красивые, полные жизненных сил, готовые к любви, преступлению, путешествиям, юноши оценивающе разглядывали каждую входившую в бар женщину. Джек позавидовал их красоте, уверенности, молодости, но прежде всего – их непосредственности. Как большинство американцев, Джек всегда скрывал свои эмоции, и эта недостижимая итальянская раскрепощенность, нескрываемое жизнелюбие и бесстыдная доступность вызывали у него сознание собственной неопытности и глупой невинности.

Джек сделал шаг в сторону, чтобы осмотреть весь бар. Он пригляделся к лицам посетителей и понял, что он ищет ударившего его мужчину, а также женщин, сопровождавших пьяного. Их в баре не было. Недовольный собой, пожал плечами. «Что бы я сделал, если бы увидел его?» – подумал Джек.

Допив коктейль, он собрался заказать новую порцию, но тут заметил вошедшего в зал Делани; Морис был в том же пальто, что и прежде, из его кармана торчала кепка. Мягкие светлые волосы Делани падали на лицо, черты которого выдавали тяжелый, властный характер режиссера.

– Мы опаздываем, – с ходу произнес Делани. – Идем отсюда. Терпеть не могу эту дыру. Здесь собираются одни паразиты.

Он с неприязнью посмотрел на группу итальянцев, на шлюху-немку, на измученных экскурсиями американцев.

Джек заплатил за мартини и вслед за Делани направился к двери.

– Куда мы опаздываем? – спросил он.

– Увидишь, увидишь, – сказал Делани, наслаждаясь заинтригованностью Джека.

Внезапно остановившись, Морис с любопытством посмотрел на своего друга.

Что у тебя с носом?

– Пьяный ударил меня возле гостиницы, – смущенно пояснил Джек.

– Когда?

– Через минуту после твоего отъезда. – Ты встречал его раньше?

– Никогда. Делани усмехнулся.

– Ты мгновенно включился в бурлящую жизнь Вечного Города, да? Я здесь уже пять месяцев, а меня никто еще не стукнул.

– Зато тебе успели испачкать воротничок губной помадой, – сказал Джек, шагая к выходу:

Рука Делани виновато потянулась к горлу.

– И где это меня угораздило?

– Клара обедает с нами? – спросил Джек, подойдя к двери.

– Нет, – сказал Делани, не вдаваясь в подробности.

Они сели в зеленый «фиат»; швейцар с армейской выправкой сочувственно поглядел на нос Джека, словно он напомнил ему о грехах собственной юности, и захлопнул дверцу автомобиля.

Делани, расположившись в углу и держа спину очень прямо, смотрел на проносившиеся мимо машины.

– Господи, – сказал он, – итальянцы мчатся как юнцы, мечтающие занять первое место в воскресных автогонках.

– Ну, – отозвался Джек, – французы ездят еще более лихо. Они всегда несутся так, словно спешат забрать свои деньги из банка, который вот-вот разорится. Как-то раз я спросил одного француза, почему они всегда мчатся так быстро. Подумав, он ответил: «Мы проиграли войну».

Делани улыбнулся.

– Ты, видно, стал знатоком французов, – сказал он.

– Французы – непостижимая нация, – возразил Джек. – Ну, Морис, говори – куда мы едем?

– Если ты способен лить слезы, готовься к этому, – сказал Делани. – Скоро увидишь.

Он замурлыкал себе под нос, загадочно улыбаясь. Это была какая-то известная старая песенка, но Делани так безбожно искажал мотив, что Джек не узнавал ее; однако он чувствовал, что она ему знакома и что Делани вспомнил о ней неспроста.

Автомобиль остановился перед кинотеатром.

– Приехали, – сказал Делани.

Он вышел из «фиата» и придержал дверцу для Джека.

– Я надеюсь, ты потерпишь еще немного без еды.

Он не спускал глаз с Джека, увидевшего перед собой афишу фильма «Украденная полночь»; это была старая лента, снятая Делани. В списке актеров, приведенном на плакате, первым значился Джеймс Роял. У входа висела увеличенная фотография Джека, сделанная лет двадцать назад, еще до ранения и связанного с ним утолщения челюсти. Джек уже не помнил себя таким красивым.

– Что за идея? – сказал Джек.

– Я думал, тебе будет интересно, – невинно произнес Делани.

– Я в этом не уверен.

Теперь Джек догадался, что за мелодию напевал Делани в машине. Это была довоенная песенка «Провожая домой мою крошку»; она исполнялась несколько раз в течение фильма, ее мелодия была использована композитором, сочинявшим музыку для картины, в качестве лейтмотива, на фоне которого проходили ключевые сцены.

– Об этом позаботился рекламный отдел, – сообщил Морис. – Пусть публика увидит, что создал в молодости знаменитый режиссер, ныне работающий в Риме:

– Ты сам еще не смотрел?

Джек не отрывал взгляда от блестящей, ярко освещенной фотографии.

– Нет, – ответил Делани. – Я решил, что сидеть рядом с тобой во время сеанса – мой долг друга.

– Долг друга, – повторил Джек. – Когда ты видел фильм последний раз?

– Лет десять – пятнадцать тому назад. Делани взглянул на часы.

– Черт с ним. Этот мерзавец опять опаздывает. Не будем его ждать. Он отыщет нас после сеанса.

– Ты это о ком? – спросил Джек, идя за Делани к кассе.