Две непорочные полоски

Вскочила как ошпаренная, обернулась и уставилась на большой рекламный стенд. Мужчина с плаката обещал новые дороги и прочее, что любят обещать политики. Я, тогда как заворожённая пошла через парк к тому стенду. Хотела рассмотреть отца поближе, просто увидеть каким он стал. Выйдя из парка, прошла остановку, где только отъехал автобус, оставляя после себя лишь двоих мужчин. Не обратила внимания на их окрик, что-то о том, что мне следует идти в другую сторону. Я уже переходила пешеходный переход. Остановившись около рекламного стенда, задрала голову.

На маминых фото отец был счастливее, и улыбка не сходила с губ. А с плаката смотрел суровый мужчина. Чёрные жгучие волосы без намёка седины, ни тени улыбки, зато взгляд такой, что нет сомнений – обещания, что напечатаны рядом, он обязательно исполнит. Я ни капли не была на него похожа, только цвет глаз.

Я всё смотрела и смотрела, прислушивалась к себе и понимала, что тоскую по человеку, которого не знала. Отчего-то захотелось познакомиться с ним, услышать голос своего отца. Почувствовала, как слеза скатилась по щеке и в этот момент двери администрации открылись. Сначала вышли мужчины из охраны, человек пять. Я даже не задумалась, почему вокруг так тихо и почему так много охраны. Сурово оглянувшись по сторонам, один из них увидел меня и, нахмурившись, пошёл в мою сторону. Испугавшись, отступила на шаг. Рядом была остановка, и, если бы не следующий кто появился из-за дверей, я бы не раздумывая, побежала к ней. Но я приросла к месту, наблюдая, как выходит мужчина с плаката.

Он шёл уверенной походкой, улыбаясь, отмахивался от своей охраны. Помню его слова, когда первый раз услышала голос отца. Он говорил, что нечего переживать, что всё это пустые угрозы. Мне бы задуматься, да бежать. Но как? Когда его взгляд остановился на мне. И в нём я увидела узнавание. Снова испуг и шаг назад, оступилась – бордюр закончился, и я оказалась на дороге. Ох, как и испугалась я тогда, только чего?

Рассыпала свой драгоценный букет жёлтых листьев и письма с фото. А мужчина – мой отец, посмотрел на землю. Он был шагах в пяти, и не было трудно рассмотреть запечатлевшее на века мгновенье, где весёлая девчонка обнимает влюблённого мужчину.

До сих пор помню его взгляд и задрожавшие руки. Может именно щемящая нежность, скользящая в расширившихся глазах, не дала потерять надежду, что я не одна. С того момента этого человека в мыслях я всегда звала отцом. Он часто задышал, бросая взгляды то на меня, то на фото. Не было сомнений, что он сразу понял кто я. Ведь первый раз в жизни я увидела слёзы на глазах отца.

– Моя… – сорвалось с его губ, а следом прозвучал оглушающий звук выстрела.

Я инстинктивно рухнула на землю и прикрылась дрожащими руками. Я очень боялась, но знать, что с отцом было жизненно необходимо. Выглянула, обмирая от страха. Он даже не дёрнулся, хотя пуля оставила след на рукаве его пиджака. Только глаза полыхали уже безумным страхом, медленно сменившимся дикой яростью. Отец с трудом оторвал от меня взгляд и посмотрел в сторону стрелявших. Его тут же обступила охрана. Никто не суетился, словно какое-то глупое представление разворачивалось.

Поняв, что никто меня не будет убивать, я поднялась на колени и стала судорожно собирать свои сокровища. Думала, скроюсь, уползу. Рекламный стенд стоял на краю дороги рядом с остановкой. Мне надо было сделать несколько шагов и вот оно спасение. Только меня заметили.

– Сказали же, иди в другую сторону, – раздался позади меня ворчливый мужской голос.

Охранник, что так и не дошёл до меня, поднял руки вверх, чтобы не спровоцировать мужчину. Обмирая всеми частями тела, поднялась на ноги и обернулась, прижимая к себе сокровища. Ростом мужчина был ниже, но это не уменьшало моего страха перед бандитом. Взгляд цепкий, скользящий по моим рукам. К счастью фотки были закрыты букетом.

Он демонстративно расстегнул свою куртку и откинул полы, показывая мне кобуру с пистолетом.

– Девчонку не трогайте. Она мимо шла, – это сказал отец.

– Нет, она шла целенаправленно к твоей картинке, – со смешком отозвался второй бандит, он направлял пистолет на своего мэра.

Вовремя я решила полюбоваться отцом. Попала в бандитские разборки.

– Ну так что, детка, кто ты такая? – протянул тот, что был рядом.

От страха я не могла вымолвить ни слова, поэтому только отрицательно мотнула головой, прижимая фотоальбом к себе ещё крепче.

– Ответишь честно, и я тебя отпущу. Не трясись, малышка, это делу не поможет.

– Я сирота, детдомовская, – дрожащим голосом начала рассказывать. – Просто гуляла в парке и шла на остановку, когда увидела этот плакат. Я никогда не видела мэра вживую, а тут такая большая картинка, – я ещё что-то лепетала. Язык сам сочинял нелепые отговорки, когда сердце стучало в пятках.