Две ночи в Лондоне

– Я поняла, что вы работаете в «Ди-эл медиа», вы же отправляли мне письма, но я не догадывалась, что вы и есть «Ди-эл медиа».

Элли хихикнула, смех показался фальшивым даже ей самой. Макс – наследник одного из самых крупных издательских домов, находящихся в частном владении? Неудивительно, что его окружает ореол богатства и превосходства над всеми, который он носит, как удобный свитер, и к которому привык.

– Тетя об этом не говорила?

– Никогда. Она никогда не рассказывала о своей жизни в Америке. Иногда вспоминала университетские годы в Англии. Там она познакомилась с моей бабушкой. О годах работы упоминала, лишь когда сожалела, что так и не вышла замуж, и радовалась, что современные женщины могут и трудиться, и создать семью. Не говорила и о родных.

– До того момента, как умер прапрадед, она работала в «Ди-эл медиа». Потом, как я понимаю, возникли разногласия по поводу завещания и направления деятельности компании. – Лицо его стало серьезным, он оглядел книгу, которую держал в руках. – Ничто так быстро не разрушает семьи, как деньги. Во всех распрях и неурядицах виноваты завещания и семейный бизнес.

– Я так не думаю. – В нем говорят старые обиды. – Семьи распадаются по разным причинам. Нам следует ценить отношения с близкими. И кровь порой не всегда гарантия крепких уз.

– Вы не близки со своими родными?

– Мой отец и брат погибли в автомобильной катастрофе. – Неужели такую страшную трагедию можно описать всего несколькими словами? Также невозможно парой предложений объяснить причины распада семьи. – Моя мама повторно вышла замуж.

– О, простите. – Он посмотрел на нее тепло и сочувственно, и этот взгляд тронул ее душу. Неожиданно стало легче, словно начал таять согретый его взглядом кусок льда внутри. Элли вздрогнула и отступила на шаг. У нее есть причины запрятать чувства в дальний уголок сердца.

– Это случилось давно. – Она вскинула голову.

– У вас хорошие отношения с отчимом?

– Он сделал маму счастливой. Она не из тех женщин, которые могут жить в одиночестве. Мне спокойно, когда о ней кто-то заботится.

Это истинная правда. Почему же у нее такое чувство, будто она солгала?

– Я непременно перевезу все это, но дело не требует срочности. – Макс оглядел пол библиотеки с разложенными на нем папками и стопками бумаг.

Тетушка определенно не любила расставаться с вещами, кроме того, хранила бесценную информацию о семье. Ее архива было бы достаточно, чтобы написать историю клана Лавдеев в нескольких томах. Однако он до сих пор не нашел ничего, что бы подтверждало, что она является владельцем части компании.

Элли сидела рядом, скрестив ноги по-турецки, и пролистывала очередную папку, содержащую документы по управлению делами в деревне и благотворительного фонда.

– Смотрите, конверт с документами адресован вам, я его не открывала. – Она передала ему большой конверт с напечатанным на нем именем Макса Лавдея.

– Спасибо.

Возможно, это именно то, что он ищет. Сердце неожиданно забилось сильнее, когда он случайно прикоснулся к ее руке. Захотелось сжать ее и задержать в своей ладони. Пока они работали, волосы постоянно падали ей на лицо, и в них играли солнечные блики. Некоторые пряди были цвета шоколада, другие отливали бронзой. Макс был уверен, что это натуральный цвет, сложно представить, чтобы Элли часами сидела в кресле парикмахера. Его мать проделывала эту процедуру регулярно раз в месяц, и плата за это составляла почти сумму месячной аренды квартиры. Неудивительно, что она требует от отца столь значительных выплат при разводе.

– Что это? Карта, указывающая место, где спрятаны сокровища Лавдеев?

– Будем надеяться, что нет. – Если это то, что он думает, это гораздо ценнее любых сокровищ. – Посмотрим. – Он достал один-единственный листок бумаги.

– Ничего ценного? Может, мне стоит убрать часть папок? Не думаю, что вам удастся разобрать все в доме за две недели.

Макс не слышал, что она говорит. Все его внимание было приковано к листку.

– Прочитайте. Что здесь написано?

Она посмотрела на него с удивлением, помедлила, однако взяла лист. Макс прислонился к стене. В висках застучало так громко, что он едва разбирал слова, произносимые Элли.

– Здесь написано, что Демельза остается пассивным партнером даже после ухода из «Ди-эл медиа» и оставляет вам свои двадцать пять процентов акций компании. Отлично.

Да! Отлично! Он быстро произвел в уме несложные подсчеты.

– Даже лучше, чем отлично! – Макс поднялся и сжал руку, в которой она держала бумагу. – Значит, мой дед владел лишь семьюдесятью пятью процентами компании, а у отца нет необходимых двух третей, он не владеет контрольным пакетом. Мы равные партеры. Понимаете, что это означает, Элли Скотт? Я могу выступить против него и победить. Спасибо, моя дорогая тетушка Демельза!

– Правда? – Она подняла на него глаза, улыбнулась и покраснела.

Макс тяжело дышал. Как она это делает? Почему ее улыбка удивительным образом меняет лицо, превращает обычные черты в самые красивые?

И почему она так редко улыбается?