Две полоски для мажора

И внезапно меня отпускает. Я перестаю ощущать на себе тиски. Как же мне надоело тянуться за грузом паршивых мыслей. Всего пару недель назад казалось, что нет сил и желания улыбаться, а сейчас уголки моих губ сами собой ползут вверх. Кто знает, может через неделю я буду улыбаться ещё чаще и больше?

— Ну вот! Уже лучше. Нравится? — радостно сверкает глазами, рассматривая меня в зеркале.

— Жесть, — усмехаюсь и качаю головой. — Так в загс я не пойду точно. Тащи ещё платья. Будем выбирать.

— Нет, спать сегодня ты здесь не будешь!

Ну в смысле? Вчера можно было, а сегодня нет? Логика, ау!

— Потому жених и невеста должны спать в ночь перед торжеством в разных местах, — бескомпромиссно заявляю я, держа уже несколько минут оборону в дверях спальни Марка, не пуская ее хозяина дальше порога.

Он распахивает глаза, делая их как у мультяшного кота:

— Лика, ты серьезно? Я весь день долбался с сессией, потом съездил за мамой, пока привёз, пока определил ее в отеле... Пусти, а?

— Сорян, но гоу ту зе гостевая комната, — пожимаю плечами и делаю вид, что мне глубоко фиолетово.

Марк дуется и хмурит широкие брови, а потом заглядывает за мою спину.

— О, платьишко все-таки купила. Покажи. — В чёрных радужках вспыхивает живой интерес.

Я каменею. Черт! Платье! Понимаю, что оно висит в раскрытом чехле прямо на дверце шкафа и от входа в комнаты на него открывается шикарный обзор. Воспользовавшись моим секундным ступором, Марк протискивается в спальню.

— Нет! — чуть ли не воплю я, и на всех скоростях перекрываю собой путь вперед. Упираюсь грудью в каменный пресс Марка, вскидываю руки и, потянувшись на носочках, ладонями закрываю ему глаза. — Не смотри!

Не ожидав такой прыти, он едва не теряет равновесие. Но пошатнувшись, обхватывает меня за талию, сохраняя нас обоих в вертикальном положении.

— Не заходи. Не смотри.. .И это еще не женаты, — цокает Марк.

— Видеть платье невесты до свадьбы - плохая примета. Нельзя.

Марк хмыкает, а его ладонь плавно скользит по моей спине.

— А что мне тогда можно? — он провокационно понижает голос.

— Тебе можно развернуться и выйти отсюда, — шепчу куда-то в широкую грудь, обтянутую пуловером, пропитанным вкусным парфюмом. Мое лицо пылает, а по коже тут же роем стелятся мурашки. — Пожалуйста, просто топай на выход.

Хочу не поддаваться этому вихрю тепла, что держится под огромной лапой, разместившейся у меня на пояснице. Но тонкая ткань моей пижамы пропускает его через все позвонки. И оно расплывается где-то у меня в животе.

Теперь там компанию маленькой крохе составляют ещё и пресловутые дрожащие бабочки. Марк все крепче, но очень бережно, притягивает меня к своему торсу, мягко очерчивая пальцами узор у меня на пояснице. Мы оба прилипаем друг другу. Если бы не его сильные руки, то не стоять мне так уверенно на носочках, ведь я все ещё прикрываю любопытные глаза Марка своими ладонями.

— Ладно, я сваливаю, — сдаётся Громов, мягко касаясь губами моего лба.

Он выпускает из своих объятий, только когда делает жадный, слишком ощутимый вдох, коснувшись носом моих волос. И я готова размазаться в пространстве от этого жеста. Немного интимного и нагловатого.

Мои руки безвольно опускаются, и Марк, послушно держа глаза закрытыми, разворачивается на пятках. Два широких шага по прямой и он уже у двери. Но задерживается у нее.

— Доброй ночи, Рыжик. Встречаемся завтра у алтаря? — Марку не нужно оборачиваться, чтобы я чувствовала его улыбку.

Гипнотизируя темноволосый затылок, закусываю губы, чтобы немного отрезвить своё спонтанное желание передумать и оставить Марка здесь. Рано. Ее слишком рано ему сдаваться. С пылающим лицом бросаю взгляд на выбранное сегодня днём платье и нервно выдыхаю:

— До встречи. Я буду в белом.

Глава 29

Марк

Смотрю в широкое окно на бесконечную стену из кружащихся снежинок и нервно поправляю ремешок от часов на запястье. И попутно кидаю взгляд на время, неутешительно подсчитывая, что уже как час я должен быть женат.

Если минут сорок назад Лика писала мне, что задерживается, то сейчас она уже конкретно опаздывает.

И успокаивающих оправдания, что именно сегодня Ростов решило напрочь укрыть метелью и поставить город в стобалльные пробки больше не работают. Отец, решивший не тащить всех гостей по такой погоде в загс и ждущий вместе с ними уже в ресторане, обрывает мне телефон.

А я успеваю измерить совершенно пустой коридор шагами вдоль и поперёк. За четыре дня до Нового года заковать себя в узы брака желающих нет. Я здесь один.

И каждая минута ожидания уже бьет по нервам.

— Молодой человек, ну мы женимся или как? — Из-за тяжёлых резных дверей выглядывает пергидролевая голова регистраторши. — Невеста то где?

— Едет. Опаздывает. Скоро будет, — напряженно цежу я и все-таки лезу за телефоном в карман отглаженных чёрных брюк. — Если только она не сбежала.

— И не мечтай, Громов, — слышу за своей спиной голос Лики.

Мысленно выдыхаю. Не сбежала!

Но дышится мне свободно всего секунду до того, как оборачиваюсь.