Две половинки демона (СИ)

Коротко и зло свистнула эклитана, с восхитительной лёгкостью разрубая примерно посередине двух стоящих слева от Г'Варта оркимажиков. Тяжёлое лезвие без помощи гузгая так и норовило выскользнуть из руки, но Стёпка всё же справился. Удивительное это было ощущение, когда ты рубишь мечом живого человека и видишь, как стальной клинок проходит сквозь его тело — и не убивает его, а всего лишь приводит в полную негодность одежду.

Пару мгновений спустя магический клинок точно так же разрубил оркимажиков стоящих справа. Те даже и отшатнуться не успели, один только рукой попытался защититься, подумал, наверное, что его сейчас насовсем убьют. Стёпка ухмыльнулся в ответ и оборотился к оставленному напоследок главному врагу.

Эклитана мелькнула перед вытаращенными глазами Г'Варта и крест-накрест искромсала его одежду. Тут уж Степа сдерживаться не стал и душу, что называется, отвёл. Удары, конечно, получились так себе, кривоватенькие и чересчур размашистые. Но цели достигли. И всем хватило. А то, что внезапно освободившийся пленник при этом руку себе в запястье чуть не вывихнул, никто не заметил по причине полного остолбенения.

Аллес капут, господа! Демон начинает и выигрывает. Абсолютно неожиданно для противника битва завершилась с разгромным счётом ноль-пять.

Под неверящими взглядами зрителей у оркимажиков бесстыдно сползли ниже колен отрубленные штаны. У Г'Варта свесились по сторонам и повисли на рукавах обрывки кафтана и шёлковой нижней рубахи. В пару секунд щеголеватые недоросли превратились в жалких бомжеватых оборвышей. Выронив мечи, они судорожно ощупывали свои почему-то не истекающие кровью тела, безуспешно пытались подтянуть непослушные штанины и освободить запутавшиеся в тряпках руки. Продолжать сражение в таком виде было, разумеется, невозможно.

— Вот так, — сказал Стёпка, глядя на вытянувшуюся морду впавшего в ступор Заргууза. — Здорово вышло, правда? Теперь твоя очередь.

Тот сглотнул и попятился. Полученными в сражении ранами можно и должно гордиться, но быть опозоренным вот так, оставшись без штанов на глазах у товарищей, у слуг, у женщин! Не-ет, такого ему не надо!

Внутри у Степана всё пело. Сам! Он победил сам! Одолел пятерых вооружённых противников без помощи гузгая! Да, он не сражался по правилам, но разве по правилам нападать на одного впятером? Впрочем, ещё, кажется, ничего не кончилось.

Шурхесс, сообразив, что дело плохо и что пленник вот-вот сбежит, гневно взрыкнул, подхватил с земли устрашающего вида дрын и двинулся на Степана.

А вот теперь мне крышка, понял тот, этого носорогуса упавшие штаны не остановят.

Глава двадцать первая, в которой демоны говорят о золоте, о подвигах, о Смакле

Ярмил Неусвистайло вырвал бревно из рук орфинга и отбросил в сторону. Шурхесс не уступал троллю в ширине плеч, а ростом был даже чуток повыше. Но рядом с сердитым пасечником стояли с мечами наголо закованные в кольчугу и весело скалящиеся Перечуй с Догайдой, а в усадьбе уже по-хозяйски распоряжались хмурые вурдалаки из замковой стражи. Злобный орфинг поиграл неохватными буграми мышц, тяжко вздохнул и… сдулся. Воевать с представителями местной власти, тем более с такими внушительными, ему никто не приказывал.

Пока тролли обнимали и ощупывали Степана на предмет переломов и вывихов, вурдалаки, согнав всех причастных и непричастных в кучу, проводили среди них энергичное дознание. Похищение отрока, опекаемого самим отцом-заклинателем, грозило виновным не только серьёзными разборками, но и выплатой внушительной компенсации. Это понимали все, особенно примчавшийся вслед за вурдалаками первый крон-мейстер К'Санн. На Степана он не взглянул ни разу, выслушал с невозмутимым лицом что-то втолковывающего ему Грызняка, ухватил за плечо опозоренного внука и увёл его в дом, переодеваться.

Спасение подоспело вовремя. Потому что ещё чуть-чуть — и покатилась бы демонская тушка, получив увечья, несовместимые с полноценной жизнью. Глядя в налитые кровью глаза приближающегося Шурхесса и испуганно пятясь, Степан отчётливо вспомнил битву на Бучиловом хуторе. Похоже, ехидная судьба вознамерилась вернуть ему не только пощёчину и удар в живот. Тогда Неусвистайло охаживал оглоблей немороков, сейчас орфинг почти таким же убойным дрыном собирался приласкать демона. Закон равновесия в действии. Сначала бьёшь ты, потом бьют тебя. И почему-то, когда бьют тебя, получается намного больнее.

Но тут, чуть ли не в последнюю секунду, ворота распахнулись от мощного удара, во двор ринулись вурдалаки, кто-то повелительно закричал, кто-то бросился убегать, а перед опешившим Шурхессом непреодолимым заслоном встали три суровых тролля… В общем, всё кончилось хорошо. Чудо всё-таки свершилось. Пусть ни разу не магическое, зато весьма своевременное.

— Ты как? — теребили его Перечуй с Догайдой. — Руки-ноги целы? Голова не кружится?

— Да всё нормально, — Стёпка счастливо улыбался. — Ничего не кружится, ничего не болит.