Две половинки Тайны

Убрав мобильный, я взглянула на часы и вскоре покинула кафе, гадая, куда отправился Нил.

Решил сообщить о находке своим влиятельным друзьям? Или, обретаясь где-то поблизости, намеревается следить за мной?

На всякий случай, я не стала вызывать такси, а воспользовалась троллейбусом, трижды делала пересадку, но ничего подозрительного не заметила. Впрочем, это не успокоило. Я уже знала, на что способен Лукашов. Если он все же увязался за мной, его ожидает сюрприз.

У церкви Вознесения я была примерно через час. На входе взяла платок, накинула на голову и прошла вперед, осторожно оглядываясь.

Прихожан было совсем немного, вечерняя служба еще не началась. Две бойкие старушки сновали по храму, занятые уборкой. Я подумала спросить их об отце Сергии, и тут заметила его. Он стоял в дальнем углу храма, где было сумрачно и пустынно, и усердно молился.

Подойдя поближе, я укрылась за колонной, наблюдая за ним. Время шло, он продолжал молиться, а я за ним наблюдать. Наконец он приложился к иконе, перекрестился и направился к выходу. Я следовала за ним, решив, что подойти к нему все-таки разумней на улице, а пока держалась на расстоянии.

Я думала, он направится к воротам, но он прошел до угла церкви и свернул.

С той стороны оказалось кладбище. На ближайшем памятнике дата смерти: 1961 год. Со стороны церковных ворот кладбище не увидишь, но теперь стало ясно: оно довольно большое.

Впереди возле трех одинаковых крестов женщины в платочках убирали траву. Заметив отца Сергия, громко с ним поздоровались.

Он ответил, подошел к ним и пару минут они поговорили, слов я не слышала. Махнув им рукой на прощание, он пошел дальше по асфальтированной дорожке, она заканчивалась возле калитки.

Забор вокруг кладбища был из белого кирпича, а калитка из металлических прутьев. Не дойдя до нее несколько шагов, отец Сергий свернул направо и пошел вдоль забора. Он ни разу не оглянулся, но я по-прежнему держалась на расстоянии.

Очень скоро он остановился возле могил за невысокой оградой, я слышала, как скрипнула калитка. Устроился на скамье и сидел минут десять, губы его шевелились, должно быть, он молился.

Я приблизилась, стараясь не попадаться ему на глаза, и смогла прочитать надпись на памятниках: «Гордина Марина Владимировна», «Гордина Елизавета Сергеевна». Жена и дочь. Дочь умерла четыре года назад, меньше чем через год после этого – жена. Не смогла справиться со своим горем?

Я вдруг почувствовала неловкость от того, что подглядываю за ним. И уж точно не стоило подходить к нему сейчас и затевать разговор. Человеку надо дать возможность побыть наедине с невеселыми мыслями.

Я уже собралась уходить, когда священник поднялся, но пошел не к кладбищенской калитке, а дальше вдоль забора.

Чуть замешкавшись, я направилась за ним.

Вскоре он опять остановился. Коснулся рукой деревянного креста, словно с кем-то здороваясь, стоял, склонив голову, примерно с минуту. Перекрестился и пошел назад.

Дождавшись, когда он отойдет подальше, я приблизилась к кресту. Вне всякого сомнения, появился он здесь недавно. Дерево еще не успело потемнеть. Вплотную к кресту была воткнута табличка, черной краской на доске надпись: «Иванов И. И.». Лаконично. Дата рождения и смерти не указаны, что довольно странно. Могилу с трудом втиснули между кладбищенским забором и соседской оградой.

– Кто ж ты такой, Иванов И. И.? – пробормотала я.

То, что жена и дочь похоронены здесь, вполне понятно: ведь отец Сергий служил в этой церкви. Но почему на старом кладбище оказался неведомый Иванов?

Сколько я ни вертела головой, топая к калитке, недавних захоронений так и не увидела. Лет тридцать здесь уже никого не хоронят. Кладбище, считай, в центре города.

Может, Иванов тоже какой-то родственник? В любом случае, Гордин его знал, иначе вряд ли стал бы навещать могилу.

Я ускорилась, потому что к тому моменту отец Сергий кладбище уже покинул. Калитка выходила в переулок, застроенный частными домами. Было их совсем немного.

Гордин шел не торопясь, миновал первый дом и свернул ко второму. В палисаднике буйно разросся шиповник, к крыльцу вела дорожка, выложенная плиткой, но и дом, и территория рядом выглядели заброшенными, точно у хозяев руки до них не доходили или просто отсутствовало желание что-либо здесь менять.

Отец Сергий толкнул калитку, поднялся на крыльцо и довольно долго возился с дверным замком.

Наконец вошел в дом. Вскоре я заметила его на веранде, которая в теплое время года служила кухней.

Заглянув в окно, я увидела, что он поставил на плиту чайник, на некоторое время скрылся в доме, вернулся, но чай пить раздумал. Плиту выключил и вышел из дома.

Чтобы не столкнуться с ним, я укрылась за верандой. Хлопнула дверь, раздались шаги, скрипнула калитка.

Через некоторое время я увидела Гордина. Он шел по переулку, держа мобильный возле уха, направляясь в противоположную от церкви сторону. Я намеревалась последовать за ним, но внезапно появилась другая идея. Костя бы ее точно не одобрил.