Две половинки

Стаська, ошарашенная от такого грозного теткиного наставления, призадумалась, прислушалась к себе, представила себе это «вместе» и… и широко, радостно улыбнулась!

– Да! – и кивнула для пущей убедительности. – Да!

– И слава богу! – позволила себе расслабиться княгинюшка, но ненадолго, приняла деловой тон. – Значит, когда он позвонит, никаких сопель: «я понимаю, я потерплю» – домой! Вместе переживем твою боль и неприятности! Ясно?!

– Да! – улыбалась Стаська и шутливо отдала честь, поднеся военным жестом ладонь к виску, и спохватилась: – А как я это скажу? Я ж не жена сварливая, я подруга боевая и все понимаю!

– Давай свое мясо, что там у тебя к нему, и чаю еще! – отдавала приказания, как на плацу новобранцам, перед батальной компанией Сима. – Черт с ней с фигурой, раз пошла такая песня! Будем думать, как помочь твоему Степану, поддержать! Разумеется, так прямо и грубо не стоит, это я для ясности картины!

Стаська подскочила, ринулась к холодильнику, распахнула его, на ходу передумала, хлопнула обратно запищавшей от такого бесцеремонного обращения дверцей, кинулась к тетке, нагнулась, поцеловала в щеку, прижала к себе сильно.

– Как же я тебя люблю! Какое счастье, что ты у меня есть!

– Большое! – усмехнулась княгинюшка, поглаживая Стаськины обнимающие руки. – Согласна! Такое же большое, как и то, что у меня есть ты!

– Спасибо тебе! – сказала Стаська, уткнувшись носом в затылок Симы. – Я бы не додумалась до всего, что ты сказала, а если бы додумалась, то потом, набив шишек и глупостей наделав!

– Слава, что здесь удивительного? – продолжая поглаживать Стаську, сказала Сима. – Ты никогда не жила с мужчиной. С любимым мужчиной. Да и примера нормальной семьи у тебя перед глазами не было. Родителей ты практически не видела, только и побыла в семье, когда стала жить со мной и Евгеньюшкой. Но ты уже большая была, сформировавшаяся личность, а надо бы с младенчества видеть и учиться на примере мамы-папы. Да что там!

– Их пример тоже хороший! – сказала Стаська, окропив тетушкин затылок непрошеными слезами. – Они вон как друг друга любят! И защищают, оберегают, поддерживают, как одно дыхание! Я только это не рассмотрела девчонкой, слишком мало их видела.

– Ну-ка! Хватит мокроту разводить! – приказала Сима, расцепляя Стаськины объятия и вытирая ей слезы. – Давай посидим и спокойно, без эмоций все обсудим! Мне видится, что надо спасать ситуацию.

– Давай! – рассмеялась, сквозь слезы Стаська. – Давай спасать эту самую ситуацию! А то я без Больших долго не протяну! Усохну!

Усталый доктор Иванов вышел из операционного блока после многочасовой операции и направился к ожидающим его Степану и Ольге Львовне:

– Операция прошла успешно, – сказал он, обращаясь к Ольге Львовне, – теперь все зависит от реабилитационного периода.

– Спасибо, доктор! – прижав ладошки к груди, заплакала Верина мама.

Иванов кивнул головой, положил руку Степану на плечо и слегка надавил, приглашая следовать за собой.

– Я поговорю, узнаю детали, – ровным тоном, чтоб не напугать, предупредил Степан Ольгу Львовну, и пошел за врачом.

Доктор привел его в свой кабинет, опустился устало и тяжело в кресло, вытянул с облегчением ноги и кинул на столешницу хирургическую шапочку, которую все это время держал в руке.

– Ну, что, Степан, – не фонтанируя оптимизмом, стал говорить он, – опухоль я удалил вместе с почкой, метастазы убрал…

– Но? – понял Степан его настрой.

– Есть и «но»! – признался Иванов. – Осталось у меня ощущение, что не все так хорошо, как хотелось бы! Сам не знаю, но интуиция меня не подводила. А тебя?

– И меня, – вздохнул Степан.

– То-то и оно! – поддержал в свою очередь вздохом доктор. – Ты с раковыми дело имел?

– Случалось пару раз.

– Тогда знаешь, что от операции далеко не все зависит. Это такая гадость, как вирус, собственно, по последним исследованиям предполагается, что это вирус и есть. Словом, можно чистенько удалить, но шансов, что он вернется, предостаточно. Метастазы я удалил, хорошо не четвертая стадия. Ковырять ее не стал, а сейчас думаю, может, и зря. Левая почка опухолью и метастазированием не задета, естественно, увеличена. Это временно из-за перегрузок, но здоровая, чистая, мочевые протоки в порядке, и артерии чистые, и надпочечник левый. Может, стоило позвоночник тщательнее просмотреть, но у больной сильная кровопотеря была, и ослаблена она, не хотелось затягивать. Характер, к сожалению, у нее небоевой, с таким рак трудно победить.

– Я не сказал Вере, что у нее рак, – сообщил Степан.

– И правильно, – согласился доктор Иванов, – я скажу при выписке, пусть встанет на учет к онкологу, пройдет серьезное обследование послеоперационное, даст бог, обойдется. Сам понимаешь, сейчас все зависит от того, как пройдет восстановление после операции. Посмотрим.

– Спасибо, – поблагодарил Степан. – Ты посоветуй, с какой у вас тут сиделкой можно договориться.