Две руки потентата (СИ)

— Столетие прошло и снова «континентальная блокада», только положение гораздо хуже, чем при проклятом Бонапарте. Прогресс сыграл с нами злую шутку — теперь враги подготовлены намного лучше, а их корабли не хуже наших. Надо заканчивать эту войну даже с ущербом и разрушить «союз трех императоров» любым способом. Иначе крах империи неизбежен!

Первый лорд Адмиралтейства был не моряком, а политиком, и умел здраво мыслить. И знал, что история имеет поганое свойство повторятся, меняя трагедию на фарс, и наоборот. Но то, что сейчас происходило, было на порядок страшнее и опаснее, чем во время «войн коалиций», которые постоянно сколачивала именно Англия — за ее золото постоянно находились желающие сражаться с французской гегемонией, и в конечном итоге «Великая армия» Наполеона сгинула во время московского похода 1812 года. Но сейчас даже матерые дипломаты Форин Оффиса недоумевали, и были не в состоянии ничего поделать — неожиданно сложившийся после недавней дальневосточной войны германо-русский блок оказался не просто крайне враждебно настроенным к Британии, но стал втягивать в свой альянс все более-менее сильные государства Европы. Первой оказалась Австро-Венгрия — понятное дело, что для старого кайзера Франца-Иосифа нашли доводы, к тому же подобный «союз» уже был раньше.

Политика Англии всегда направлялась на альянс с теми странами, что имели сильную армию, и такой оставалась только Франция — потому и было заключено «сердечное согласие» с историческим врагом. Такое было и полвека тому назад, когда удалось сокрушить Россию в войне, которую сами русские именуют «Крымской».

Но сейчас прежняя стратегия и политика не сработали — против Британской империи объединился весь континент, а те страны, что рискнули поддерживать Лондон в первые месяцы, теперь стали его врагами. Слишком поучительным оказался пример Бельгии, страны, которая лишь в 1815 году появилась на карте Европы, благодаря настоянию британского правительства. Теперь ее нет — «лягушатники» сами отказались от «Антанты» — угроза вторжения пятимиллионной германо-российской армии деморализовала Париж, и лишило его стойкости сражаться за интересы Лондона.

— Подлые предатели, они еще поплатятся за свою измену, — пробормотал Уинстон Черчилль, не испытывая, впрочем, уверенности. Франция выступила неожиданно — сразу после отказа Бельгии присоединиться к «континентальному альянсу», Валлонию немедленно заняли французские войска. А с другой стороны кайзер выставил Голландии ультиматум — или вступить в их «союз» и получить Фландрию с Антверпеном от упраздненной Бельгии, либо быть включенными в рейх насильно, с той же Фландрией и отнюдь не на правах вассального королевства. Понятно, что голландцы объявили войну Англии, сообразив, что ее перспективы крайне туманные.

И вот тут в Лондоне даже самые тупые депутаты палаты общин осознали, что «континенталы» решили разорвать на клочки огромную колониальную империю, на которую все «облизывались», только боялись даже косо посмотреть в сторону «владычицы морей».

— Негодяи, они заплатят за это, и они будут лобзать нам руки!

Черчилль был взбешен, но мыслил хладнокровно — сейчас невозможно повернуть историю вспять, и сокрушить врагов поодиночке. И даже старый способ захвата колониальных владений противников не сработал. Впервые в своей истории огромный Ройял Нэви оказался слабее объединенных вражеских эскадр, что начали нападать на английские владения со всех сторон. Нельзя быть все время сильным везде, всегда найдется слабое звено. И если туда отправить подкрепления, то придется обнажить другие морские театры, где тут же последует нападение. А телеграф заранее дает возможность отслеживать перемещение английских броненосцев по океанам, и враги тут же укрываются в укрепленных базах, под защитой береговых батарей и минных заграждений. Зато моментально следует нападение в другом месте, за много тысяч миль. Противодействовать вылазкам врага уже не хватает сил. И нет времени, чтобы быстро покончить с одним из неприятелей, выбить его из войны. И все дело в том, что солдат просто не хватает, чтобы захватить важные колониальные порты, которые оказались крепостями.

Черчилль посмотрел на карту, стараясь найти на ней ответ на свои горестные мысли. Ситуация в Средиземном море осложнилась до предела — французы стянули именно туда свои лучшие броненосцы, и блокировали как сам Гибралтар, так и пролив. Итальянцы вот-вот вступят в войну — нацелились на Мальту. Кроме того им обещаны значительные приращения за счет пока еще турецкой Ливии, которая будет разделена — Триполитания отойдет Риму, а Киренаика Австро-Венгрии. Османская империя уже фактически разгромлена русскими и их «православными союзниками», и скоро выйдет из войны — царь им предложил простую формулу — «территории в обмен на мир». И младотурки склоняются к принятию ультиматума, понимая что иначе от их огромной империи не оставят и клочков.