Две руки потентата (СИ)

И вот уже три месяца они истово служат наместнику и наводят для него «свой порядок» от Инкоу до Ляояна. Те шайки хунхузов, что не пожелали принести клятву в верности, безжалостно истреблены, но таких было много только поначалу — казаки и охранная стража, теперь имея надежных информаторов и проводников, живо навели порядок не только в «полосе отчуждения». А затем в дело вступили его «хунхузы», которых казаки совсем не преследовали, и даже помогали. Не желавшие принять тайную власть чиновники, таких тоже оказалось немало, которых русские презрительно именовали «мандаринами», стали умирать. Зато другие маньчжуры моментально сделали правильные выводы, решив, что императрица Цыси далеко, а вот «мукденский владыка» совсем рядом, и нрав у него свирепый. Тем более идет война с японцами и по железной дороги идет переброска огромной армии — эшелон за эшелоном прибывают стрелки, казаки и канониры с пушками.

Что стоит такой силе занять Маньчжурию и привлечь на свою сторону те знатные рода, что тяготятся правлением старой императрицы⁈ Тем более, когда есть на ее место более законный и легитимный претендент!

Деньги у наместника имелись и огромные, о которых никто не знал. Три года тому назад европейцы взяли штурмом Пекин, и ограбили богатейший город, причем русские урвали себе главную долю, ведь они ворвались первыми в «Запретный город». Все трофеи выкупил принявший русское подданство китайский купец Тифонтай, и понятное дело, что за его спиной стоял сам наместник, адмирал Алексеев. И теперь он фактический властитель не только Маньчжурии, но и Кореи, и сколачивает уже армию отнюдь не китайскую, а свою собственную.

«Разнюхивать» все тайны наместника Чжан Цзолинь не собирался, моментально осознав смысл фразы — «меньше знаешь, дольше проживешь». И сейчас смотрел на адмирала преданным взглядом, прекрасно понимая, что отказ «триады» делиться прибылью от продажи опиума в Инкоу, этом вертепе из курилен и притонов, не может остаться без ответа.

— «Я» скоро поеду в Инкоу, и в условленном месте твои хунхузы убьют «меня», двух офицеров, казаков охраны. Зверски убьют, жестоко, и всех — тут свидетелей быть не должно. «Мой» труп обезобразить до неузнаваемости и сжечь — тело «опознают» по орденам, — адмирал провел ладонью по мундиру, украшенного звездами и крестами с медалями. Улыбка, неожиданно исказившая его лицо, была зловещей, глаза горели дьявольским огнем.

— На месте оставите также их тела — все должны узнать, что это сделала триада. Надеюсь, твои люди всех знают в лицо?

— Да, господин, — Чжан поклонился — страха не было, хотя он прекрасно понимал, что с этого момента всем тайным «сообществам» Поднебесной будет брошен открытый вызов. Но терпеть непокорность нельзя — они не хотели поделиться частью, теперь потеряют все. А опиум можно продавать и за «стеной», там он принесет неплохую прибыль, и получить за него можно немало. Пусть китайцы продолжают травиться, в Маньчжурии за такое будут убивать моментально — и покупателя, и продавцов.

— Вот и хорошо. В город сразу войдет казачья дивизия с маньчжурскими стрелками, и наши «хунхузы». Вот они должны сжечь английские склады, товары и опиум тайно вывезти. А все выявленные дома, притоны и курильни нужно сжечь вместе с теми, кто решил противиться нашей воле!

— Все будет сделано, господин. Мы готовы!

Чжан Цзолинь — «добрый» и улыбчивый. Сторонник Цин, владыка Маньчжурии, пока не «перешел дорогу» японцам…

Глава 10

— Андрей Андреевич, я получил депешу от генерал-адмирала. Состоялось «Особое совещание», на котором присутствовал государь-император. Там рассматривали вопросы срочного усиления Тихоокеанского флота, для быстрейшей победы над врагом, — наместник хмыкнул, покрутил в пальцах папиросу, но прикуривать не стал. Плеснул из пузатого графина коньяку по бокалам. Затем продолжил говорить, взгляд стал несколько отстраненным.

— К нам в августе отправят подкреплением с Балтики все три старых броненосца — «Наварин», «Сисой Великий» и «Император Александр II». Ремонтные работы на них ускорили еще в марте, после моих трех телеграмм, которые отправил в столицу. Надеюсь, что «императора» перевооружат уже по образу нашего, на стволы в девять дюймов — других пушек просто нет.

— А как с броненосцем «Наварин»?

— У него неуравновешенные башни, к тому же новые орудия в них не поставишь. Да и нет их в наличии — три двенадцатидюймовых ствола и так с большим шумом едва удалось выбить. Еще отправят две десятидюймовые пушки с «Ушакова» — и это все.