Две стороны луны

— А-а… нет… Я… ну… Это будет подарком… другу… парню… — Тому, кто тебе нравится? — осторожно задала вопрос Мэлли. — Да. — И ты собираешься сделать ему свадебный подарок? — Это для него и для меня. Мы поедем вместе. — Заметив, как округлились глаза девочки, Эден добавила: — Ничего такого! Все в порядке. Ему двадцать один год, мне восемнадцать. Но не все так просто… Мы должны встречаться тайно от остальных… — Из-за того, что он старше? — Ну… в определенном смысле да… Послушай, забудь. Мне вообще не стоило об этом заговаривать. — Эден! — начала Мэлли. — Я просто за тебя беспокоюсь… я боюсь… — С какой стати? — Ладно, ничего… Просто глупое предчувствие. Какого цвета тебе нужен спальный мешок? Эден опустила глаза на носки своих туфлей. — Ну… красный — его любимый. — Хорошо! — сказала Мэлли, забрасывая ранец с книгами в свой шкафчик. Прозвенел второй звонок. — Я посмотрю на выходных… Прежде чем она успела запереть дверцу на замок, ее охватила дрожь, и девочка пошатнулась. На секунду Эден, казалось, съежилась до кончика остро отточенного карандаша. Когда Мэллори очнулась, то лежала на полу, а около нее стояла на коленях Эден. — Мэлли! Мэлли! — звала ее принявшая прежний вид подруга, и ее голос гремел, напоминая рев толпы болельщиков на стадионе во время бейсбольного матча. Мэллори прикрыла ладонями уши. — Сколько я уже так лежу? — Пару секунд, — ответила Эден. — Что случилось? Мэллори решила, что объясниться с подругой будет непросто. В своем видении она увидела парня, лежащего в большом красном спальном мешке. Это определенно был Джеймс, которого Мэллори уже доводилось видеть… В тот холодный, промозглый день, когда девочка впервые рассказала Эден о своих видениях, ей привиделся Джеймс. Он, насвистывая, шел один в лучах заходящего солнца, а горный лев, он же кугуар, он же пума, затаился на гранитной скале, сверля человека жадным взглядом. — Джеймс… — начала Мэллори. — Я видела его тогда… Помнишь? Я сказала, что для парня, который путешествует в дикой местности, пума представляет большую опасность, а ты постаралась свести мои слова в шутку. Спальный мешок для него? — Да, — призналась Эден. — Но он на самом деле в большой опасности, а ты мне не веришь! — Все это ерунда. — Но я видела это, Эден! — Ты и сама не знаешь, что именно видела. Это как… Представь, ты и я — подруги. Ты думаешь, что мы впервые познакомились, когда ты вступила в команду «Восемьдесят девять», но я видела тебя прежде. Я видела тебя еще тогда, когда ты была маленькой. Ты была в моем узоре, вытканном на звездном одеяле. — Что? — Я о небе. Его называют звездным одеялом, — с улыбкой пояснила Эден. Она снова стала собой: невозмутимо спокойная юная индианка вместо нервной, незнакомой девушки, какой Эден была еще минуту назад. — Все выткано на звездном одеяле, все предопределено заранее, с кем будут люди и что с ними произойдет в жизни. — Не понимаю, — сказала Мэлли. — И не должна понимать, — возразила Эден. Мэллори взглянула в большие темные глаза подруги и заметила в них золотистые искорки, промелькнувшие среди бархатистых оттенков коричневого цвета. Золотые глаза. Что? Сбросив с плеча руку Эден, Мэллори развернулась и припустила по коридору, увертываясь от группок школьников. Сначала она перешла на быстрый шаг, затем — на бег. Девочка не обернулась, даже когда Эден позвала ее по имени. Забудь об уроке по математике! Она скажет, что у нее болит голова, ломит переносица, и пойдет в медпункт. Спасаясь бегством, Мэллори проскочила мимо двустворчатых дверей малого театра и почувствовала исходящие от них волны угрозы. Она остановилась, чтобы перевести дыхание. В этот момент Мэллори точно знала, что никто не выскочит на сцену, размахивая руками, высоко подпрыгивая и скандируя: «Риджлайн лучше всех! Сделайте их!» Ее сестре Мерри волноваться не придется. Никто не заметит ее размалеванного лица. Сегодня никаких «смотрин» не будет. Но Мэлли понятия не имела, откуда взялась эта уверенность. Вот только Эден… Было в ней что-то странное, что-то, из-за чего Мэллори покрывалась гусиной кожей… То же она почувствовала, когда увидела во сне пуму. Так и не произнесенные приветствия

Позже тем же утром, когда Мерри сидела на уроке истории, раздался голос из громкоговорителя:

— Мередит Бринн, пройдите в комнату для посетителей. Мерри постаралась незаметно проскользнуть вдоль стены, но услышала, как Нили, новенькая девочка из Чикаго, перешептывается с Эрикой. До ее слуха донеслись слова: «Ничего себе видок».

Девочка пожелала, чтобы земля разверзлась и поглотила ее.

Кэмпбелл пришла с небольшой коричневой сумочкой. Вместе они прошли в туалет. Мередит умылась, а после мать смазала ей лицо мазью, которую принесла с собой. Девочка, зажмурившись, повернулась к зеркалу и открыла глаза. Тональный крем сделал свое дело. Мерри больше не выглядела человеком, умершим от ветрянки. Она обняла маму.