Две стороны одной медали

На этих соревнованиях у меня случилось еще одно важное событие – я перестал бояться произвольной программы благодаря Мозер. За годы работы с Васильевым я привык, что произвольная выматывала меня дико, до такой степени, что я уже задолго до выхода на лед начинал паниковать. Я вкалывал на тренировках один и приезжал на соревнования уже загнанным и уставшим. К стартам Маша приходила свежая, а я выдохшийся. Произвольная программа была всегда особенно выматывающей: и физически, и психологически. От усталости сразу после отката я часто бежал в туалет – меня страшно тошнило от напряжения. Стою перед журналистами в пресс-зоне, а сам только об одном думаю – как бы успеть добежать. Постепенно тошнить меня начинало уже заранее, развилась боязнь произвольной программы, на старт приходил выжатым, не на пике формы. Ко всему прочему мы и приехали после Art on Ice, потренировавшись всего 5 дней, да еще и в среднегорье, а высота – это всегда дополнительная нагрузка.

Мозер заметила, как я меняюсь в лице, каждый раз выходя на лед на произвольную. Даже несмотря на то, что она по-другому подходила к тренировкам, объясняла, что, как и почему надо делать, и я не был уставшим на соревнованиях, фобия осталась. В Курмайоре Мозер не выдержала и подошла поговорить: «Что случилось?» Я сказал, что не доеду до конца программы. Мозер взяла меня за руку и повела со льда в раздевалку: «Ну, раз так, давай уедем, я снимаю вас с соревнований». Для меня это стало шоковой терапией, я вырвал руку и вышел на лед, будто впереди не выступление, а тренировка. Мы сделали отличный прокат. Я спокойно после этого вышел на награждение, и понял, что паники больше нет, нет этой зеленой тошноты. Я был готов к чемпионату мира физически и психологически. Это была наша пятая подряд победа!

Глава 4

Итак, впереди чемпионат мира 2011 года в Японии. Нина Михайловна решила, что нам надо поехать на акклиматизацию заранее. Мы прилетели в Японию ровно в день одного из самых разрушительных землетрясений в истории страны.

Утром мы прибыли в Токио, нас встретили и посадили в поезд. Едем, остановка в Шин-Йокогама. Все спят, я смотрю в окно. И вдруг поезд начинает качаться, народ просыпается, наши шутят. Смотрим в окно, а там ад. Люди держатся за столбы, потому что трясет так, что идти невозможно, выбегают из зданий, все ходит ходуном. При этом в поезде спокойно – японцы что-то говорят, читают газеты. Час стоим, два стоим, три… 5 часов, темнеет. Никаких объявлений, мы вышли за едой. Вернулись. Телефоны не работают вообще. В какой-то момент поезд поехал, ну мы и решили, что все успокоилось. Потом оказалось, что все поезда управляются автоматически, и если что-то случается, они блокируются и едут, только когда поступает сигнал, что пути свободны. Мы знали, что до нашей станции нам ехать часов 8, но поезд снова останавливается через три часа, и все выходят на станции в Осаке. Телефоны по-прежнему не работают, по-английски никто не говорит, на вокзале люди спят на картонках, при этом никакой паники. Для японцев землетрясение привычное явление, и несмотря на то, что в этот раз оно было особенно страшным, люди все равно старались держать себя в руках. А может, это просто свойство характера. Мы же просто не понимали вообще, что происходит, кроме того, что случилось нечто страшное.

Ладно, переночуем в отеле и разберемся – решили мы. Дошли до ближайшего, нам говорят – нет, у нас уже по 15 человек в номерах. Что делать? И тут у Нины Михайловны начала работать старая «Нокиа», которую она взяла на всякий случай. Там куча сообщений, вызовов. Нина Михайловна дозвонилась до знакомой японки Мики Андо, которая тоже работала с Морозовым, двукратной чемпионки мира. Спасибо ей, она по телефону поговорила с таксистом, нашла нам какой-то отель, куда тот нас отвез, и наконец мы заселились – все четверо в один номер. Мы голодные, пошли со Стасом за едой, все купили, вернулись и находим в отеле двух бледных женщин. Оказалось, Таня и Нина Михайловна включили телевизор. И тут до нас наконец дошло, что произошло… Землетрясение, цунами, мы видим съемку, как смыло целый поезд, разрушена часть Токио, причем через 20 минут после того, как мы от него отъехали. И что делать? Возвращаться в Москву? Но как?! А будет ли чемпионат мира при таком масштабе бедствия?

Решили пока действовать по плану – ехать на базу, куда и направлялись, и начинать тренировки. Утром поменяли билеты и отправились в место назначения.